Я нерешительно вылез из машины, остановился и посмотрел наверх, на темные окна квартиры. Холодный дождь бил по стеклу, превращая его в темное зеркало — злобный глаз на фоне темного, отвратительного дома. Все происходящее казалось каким-то нереальным.
Там, наверху, за этим окном, я должен убить себя...
Там, наверху, я должен понять, как чувствует себя человек, который знает, что смерть его совсем близко. Там я должен познать чувство безмятежности и полного покоя.
Я вытащил из кобуры пистолет.
Дверь дома... Вторая дверь, в коридор... За ней зияющая пустотой лестница.
Подняться на один этаж... потом прямо...
Я уже видел себя лежащим на полу со слегка приоткрытыми глазами, с отвалившейся нижней челюстью. Без сознания... И разумеется, без всяких угрызений совести. Ничего бы не осталось. Только смерть.
Вытоптанная дорожка у меня под ногами... Какой-то затхловатый запах...
По старой ребяческой привычке я перескочил через первую ступеньку и стал считать следующие.
Еще четыре... три... две... Я на площадке.
Дверь находилась ярдах в трех от лестницы. Но я не спешил... Не спешил прикоснуться к смерти.
Медленно дотронулся я до дверной ручки, взвел курок револьвера. И внезапно почувствовал, как все это глупо и жалко Я вспомнил, как все началось. Собственно, у этой истории было два начала. И последнее было первым. В эту секунду я остро ощутил, как проста и нелепа эта история.
* * *
Я прибыл на место уже через десять минут после убийства. Полицейский из патрульной машины еще опрашивал последних свидетелей, которые слышали выстрел и этот крик красной совы. Якобы они видели и машину. Там уже были и капитан, и инспектор, и специалист из лаборатории, которого я встречал уже не в первый раз. Когда я вылез из машины, фотограф еще делал свои последние снимки, чтобы потом было легче идентифицировать убитого.
В тот момент, когда я подошел к трупу, врач уже закончил свои дела. Он спрятал инструменты в чемоданчик и вздохнул.
— Что с ним? — осведомился я.
— Две пули в грудь и одна в затылок. С такими ранами никто не выживает.
— Он успел что-нибудь сказать?
Врач покачал головой.
— Ни слова... Я сразу понял, что его ожидает, и попытался сделать все возможное, чтобы вытянуть из него хоть словечко. Но у меня ничего не получилось.
— Жаль.
Врач еще раз тяжело вздохнул и поморщился.
— Этого следовало ожидать. — Он окинул взглядом ряд домов, словно примеривая к себе их каменные громады. — Здесь все может случиться. Весьма подходящее место для преступлений.
Я промолчал и перевел взгляд на убитого. Кровь залила все лицо, так что опознать его было невозможно. Лежа вот так, на тротуаре, он казался маленьким и жалким, хотя можно было ожидать, что обстоятельства возведут его в ранг героя. Я взглянул на него еще раз, покачал головой и задумался. Но прежде, чем успел сосредоточиться, я услышал, как меня кто-то настойчиво окликает.
— Джо! Эй, Джо! — махал мне рукой капитан Оливер. Его рука с зажженной сигаретой описала в темноте огненный круг. Я подошел к нему и поздоровался. Капитан представил меня какому-то мужчине. — Это инспектор Брайан, Джо. Лейтенант Скаплон...
Брайан протянул мне руку и крепко пожал. Это был высокий широкоплечий полицейский, который дослужился до инспектора, начав с простого патрульного.
— Олди рассказал мне о вас, Джо. Поэтому я вас сюда и вызвал.
— А я-то удивился почему.
— Вы, кажется, хорошо знакомы с этим районом города?
— Я родился в двух-трех кварталах отсюда. Район паскудный, я его знаю.
Инспектор пыхнул сигаретой и поинтересовался:
— А что вы знаете о жизни этого района теперь? Прежде чем ответить ему, я мысленно спросил себя, а зачем, собственно, ему это надо знать, но поскольку так и не нашел ответа, то сказал правду.
— Очень немного.
— Вы знали убитого?
— А вы его уже опознали?
— Еще нет. Мы ждем результаты идентификации отпечатков.
Странное чувство охватило меня, и я никак не мог от него избавиться. Я повернулся, вновь подошел к трупу, внимательно взглянул на него и вернулся к инспектору.
— Можете не дожидаться результатов идентификации. Я знаю этого человека.
— И кто же он? — спросил Оливер.
— Дуг Китхон. Мы вместе с ним выросли.
— Ты уверен? Я кивнул.
— Абсолютно уверен. Некоторое время он ухаживал за моей сестрой. Приятный парень, не бездельник.
Инспектор выкинул окурок и заявил:
— Приятных парней не пристреливают подобным образом.
— И тем не менее я утверждаю, что это был честный парень.
— Чепуха! — Глаза инспектора стали вдруг холодными и колючими.
— На этом углу полицейский пристрелил моего отца. Перепутал его с кем-то и думал, что тот вооружен. А у отца был с собой только термос.
— Ну и что из этого следует?
— Я хочу сказать, что Дуг Китхон не был гангстером. Я знал его.
— Зачем же он очутился на улице в 4.30 утра?
— А вы уже осмотрели труп, инспектор? — жестко спросил я.
— Бегло...
— Ну, в таком случае вы, наверное, нашли его рабочий жетон. Он работал в ночную смену на верфи и возвращался домой.
— Этого я не учел, — признался Брайан, улыбнувшись. — Здесь, в районе, происходит что-то странное. Четыре убийства за последний месяц. Жестокие, но хорошо продуманные. И все убийства, кажется, не имеют между собой связи, кроме той, что совершены они в одном районе. Поэтому нам необходим человек, который хорошо знает эту местность.
