Ольга Сидоровна Карпухина от природы женщина добрая, тихая и внимательная к людям. Работала чернорабочей, затем стала мастером по обжигу кирпича. Всегда пользовалась большим уважением в рабочем коллективе. Окружали Ольгу Сидоровну добрые люди и в семье, и по месту жительства. Муж не пил, в доме был хорошим хозяином и отцом. Такими же душевными выросли и дочки. Всю жизнь, общаясь с хорошими людьми, она и сама на взаимность отвечала взаимностью. Любила поговорить, поведать радости и печали своей жизни.
В купе скорого поезда, Ольга Сидоровна была довольна своим случайным попутчиком, восхищалась его образованностью, тактом и умением вести себя.
…В белой рубашке, с яркими запонками, тщательно наглаженных брюках, выглядел он элегантным. Круглое лицо чисто выбрито. В больших серых глазах под светлыми бровями искрилась доброта. Коротко подстриженные волосы как нельзя лучше импонировали приятной внешности собеседника. Правда, говорил он замысловато:
— Технический прогресс в любой отрасли промышленности, а тем более в тяжелой, немыслим без нас, ученых. Я как доктор технических наук особо это чувствую. Знаете, приходится решать важные проблемы…
А дальше доктор сыпал такими терминами, что Карпухина никогда и не слышала: «обогащение угля», «выщелачивание», «скоростная флотация».
— После окончания индустриального института пришлось работать инженером, заведовать фабрикой обогащения угля. Лично внес много нового в усовершенствование конструкции оборудования и ввел ряд новшеств… С этого и началась моя наука. Теперь вот видите, сколько своих трудов… — Собеседник вытаскивал из портфеля одну рукопись за другой, показывал, разъясняя их важность. — А вот и отзывы. Наконец-то виднейшие ученые одобрили мои поиски…
Карпухина смущалась своей неосведомленности. Она знала, что такое уголь и зачем он добывается в шахтах Донбасса. Сама топила печи обжига кирпича углем, а вот что такое «обогащение угля», понять не могла.
Но больше всего тронуло Ольгу Сидоровну то, что собеседник умел ценить людей труда. На груди Карпухиной блестели ордена, и он с особым вниманием рассматривал их.
— Есть у вас и высшая награда Родины. Как это прекрасно! Импонируют мне заслуженные люди. Сам, знаете, дни и ночи в работе, в поисках. Все же Мурлыкин-Азовский не последний человек в науке…
Карпухина не спрашивала фамилию своего собеседника, а когда он сам ее назвал, то этим еще больше возвысился в ее глазах. Фамилия как нельзя лучше соответствовала приятной внешности. Мурлыкин-Азовский… Ольга Сидоровна всегда представляла себе, что двойные фамилии носят только люди необычной судьбы, великие люди.
На вокзале в Кисловодске прощались тепло. Мурлыкин-Азовский проводил Карпухину к автобусу санатория, в который она приехала лечиться. Когда расставались, он невзначай сказал:
— Буду в вашем городе, позвоню. Приятные знакомства не забываются…
Прошло много времени. Ольга Сидоровна похоронила мужа, оформилась на пенсию. Теперь главная ее забота была — две внучки. Одна жила с ней, другую приводили ежедневно родители. Два зятя, две дочери: все они работали, домашних забот старухе хватало.
Она давно уже забыла о днях, проведенных на кисловодском курорте. Но однажды вечером Мурлыкин-Азовский, исполнив свое обещание, позвонил ей по телефону. Это обрадовало и вместе с тем привело в смущение Карпухину. Было это вечером. В ее квартире собрались обе дочери с зятьями. Как посмотрят дети на этот необычный звонок незнакомого им мужчины? Голос в трубке все такой же мягкий, приятный и учтивый. Он умолял:
— Ну как же, Ольга Сидоровна, не встретиться, специально заехал в ваш город! И не отказывайтесь! Одевайте свои награды и ко мне. Сейчас пришлю такси.
Карпухина засуетилась. Стала одевать новый костюм с орденами.
— Бабушка наша на свидание спешит, — шутили дочери.
— Ну что вы, дети… Доктор наук. Неудобно…
Встреча была душевной и неожиданно для Карпухиной торжественной. Мурлыкин-Азовский встретил ее с букетом цветов. Под руку повел сразу в ресторан, где в отдельной кабине был накрыт стол. Разные закуски: семга, заливная рыба, буженина, в круглых блюдечках — черная икра, шпроты, горка свежих красных помидор и зеленых, с пупырышками, огурцов. На тарелках с позолоченным ободком возвышались конусы белоснежных салфеток. А на приставном столике — коньяк, шампанское, вода.
Карпухина оторопела, страшно неловко себя чувствовала. Зал ресторана был наполнен музыкой, а там дальше, между столиками, танцевали пары. У нее даже мелькнуло сожаление, что пришла. Но ее знакомый, как будто понимая состояние гостьи, шутками подбадривал ее, просил чувствовать себя как дома.
