Светлячок гневно смотрела на Лучелапа, её светлая шерсть стояла дыбом от ярости.
- Без когтей, ученик! Как ты мог настолько забыться?
Лучелап отвёл глаза от ужаса перед содеянным.
- Я… я не хотел! Простите…
Зайцелов бросился к Землелапу, чтобы осмотреть его раны, но тот недовольно отстранился.
- Со мной всё в порядке! - прошипел Землелап, сверкая глазами.
«Он не хочет признавать, что я едва не порвал его в клочья, - догадался Лучелап и поморщился от стыда, вспомнив слепую ярость, совсем недавно овладевшую им. - Как далеко я мог зайти, если бы не Светлячок?»
Светлячок решительно пригладила свою вздыбленную шерсть.
- Ох, Лучелап! Я понимаю, сегодня был очень напряжённый день, ты просто перенервничал и сорвался.
Зайцелов настороженно взглянул на Лучелапа, помолчал, но потом с усилием произнёс:
- Да, вероятно.
- Ага, - буркнул Землелап и распушил шерсть, чтобы скрыть кровавые царапины, оставленные когтями Лучелапа.
- Это больше не повторится, обещаю! - выпалил Лучелап, но внутри него всё заходилось от паники.
Он больше не верил самому себе. Только что он понял, что совершенно себя не знает.
«Я не достоин быть воином! Что бы ни говорила сейчас Светлячок, я-то знаю, как было на самом деле. Я потерял власть над собой, обезумел от гнева и едва не убил Землелапа! Как я могу быть воином? Настоящий воин никогда не поднимает лапу на соплеменников!»
В его сердце бушевали стыд, гнев и отчаяние, грозя вырваться на свободу. К счастью, Светлячок не позволила Лучелапу долго грызть себя.
- Нужно побыстрее вернуться в лагерь! - с преувеличенной бодростью воскликнула она, взмахнув хвостом.
Лучелап молча поплёлся за товарищами, со страхом гадая, что наставники расскажут Вересковой Звезде о его выходке. У самого входа в лагерь они столкнулись с выбегающими на пустошь Оленем и Косулей.
Олень весело завертел хвостом.
- Ну, как прошло испытание?
Косуля испуганно отпрянула, увидев расцарапанную в кровь морду Землелапа.
- Ой, что это с тобой?
Зайцелов вышел из-за спины ученика и кивнул на Лучелапа.
- Лучелап увлёкся и забыл, что сражается не с врагом, а с товарищем по племени.
Олень тоже перевёл взгляд на потрёпанного Землелапа, задержавшись на свисавших с его боков выдранных клочьях шерсти.
- Ого! Ну ты даёшь, Лучелап! Наверное, тебе почудилось, будто перед тобой один из воинов племени Теней?
Лучелап не поднимал глаз от своих когтей, его шкура пылала от стыда.
- Ничего такого, - пробурчал Землелап. Он тоже смотрел в землю и, судя по всему, чувствовал себя ничуть не лучше Лучелапа. - Просто Лучелап застал меня врасплох, а так бы я его…
- Иди к Ястребку! - оборвал его Зайцелов. - Пусть он осмотрит твои царапины, пока мы со Светлячком поговорим с Вересковой Звездой.
Олень вопросительно покосился на Лучелапа, но у того не было ни малейшего желания посвящать его в подробности случившегося.
- Я схожу попить, - пробурчал он и, не дожидаясь ответа, побежал к ручью по тропинке, огибавшей вересковые стены лагеря. Сделав несколько шагов, он остановился, услышав голоса впереди.
Два кота негромко разговаривали возле ручья.
- Ты уверена? Это точно? - донёсся до Лучелапа срывающийся от волнения голос Пушистохвостого.
- Точнее не бывает, - промурлыкала Светлокрылая. - Ах, Пушистохвостый, осталось подождать всего две луны!
Лучелап замер, насторожив уши.
- Но как же Лучелап? - с лёгкой тревогой в голосе спросила Светлокрылая. - Я ещё ничего ему не говорила… Наверное, нужно ему сказать?
- Конечно! - с готовностью воскликнул Пушистохвостый. - Не волнуйся, дорогая, он будет счастлив! Эта пора Зелёных Деревьев была очень тяжёлой для всех нас, мы столько вынесли, что заслужили радость. Ах, какое счастье, Светлокрылая!
По шкуре Лучелапа пробежал холодок, а внезапно занывшее сердце подсказало, что новость не принесёт ему никакой радости.
«О чём они говорят? Что ещё ждёт меня сегодня?»
Светлокрылая заговорщически понизила голос и прошептала:
- Наверное, будет лучше, если я сама ему расскажу?
Лучелап не выдержал. Выскочив из-за куста вереска, он в два прыжка очутился у ручья и встал перед матерью.
- О чём ты собираешься мне рассказать?
Светлокрылая вскинула на него сияющие глаза.
Лучелап невольно поразился произошедшей в ней перемене - он с детства помнил свою мать постоянно грустной и отстранённой, будто навсегда погружённой в своё горе. Но сейчас перед ним была совсем другая кошка - живая, ясноглазая и бесконечно счастливая.
«Что происходит? - подумал Лучелап. - И почему Пушистохвостый смотрит на меня с такой тревогой?»
Светлокрылая с нежностью взглянула на Пушистохвостого, и прильнула к нему.
- Я жду котят, милый.
Лучелап окаменел. Потом резко повернулся к Пушистохвостому.
- Твоих котят?
- Да! - с гордостью ответил тоннельщик.
- Ах, милый, наконец-то ты станешь братом! - проворковала Светлокрылая, закатывая глаза.
- Но как же… как же Песчаник? - пролепетал Лучелап, беспомощно глядя на Пушистохвостого. - Вы же были друзьями, всегда вместе… Как же ты мог…
- Песчаник был бы рад, - оборвал его Пушистохвостый. - Он любил Светлокрылую, поэтому не хотел бы, чтобы она до конца своих дней оплакивала его. Ты должен радоваться за мать, Лучелап! - При этих словах глаза Светлокрылой заблестели ещё ярче, она нежно замурлыкала. - Посмотри на неё! Когда ты в последний раз видел её такой счастливой?
