От названия «Бутик "Крибле-крабле-красота"» меня бросало в дрожь. Само сочетание слов уже было оскорбительным, но тот факт, что я здесь работаю, по-настоящему травмировал. Я натянула белый медицинский халат — который, наряду с наличием буферов, намекал на опыт в создании нового имиджа — и устроилась за прилавком, листая журнал. Троица хихикающих блондинок-подростков прервала мое занятие. Пока младшая девица намеренно отвлекала меня глупыми вопросами о туши, две ее подружки рассовывали по карманам тюбики с помадой и подводкой для глаз. Мне стоило вмешаться? Остановить их и передать охране торгового центра? Навряд ли. За шесть пятьдесят в час пусть радуются, если я включу пожарную тревогу при виде дыма.
День тянулся медленно, серьезных покупателей не наблюдалось. Наконец часы пробили шесть, и я была свободна. Запихнула халат в сумку, вытащила ключи и, развернувшись, едва не врезалась в Винсента.
- Черт побери, Винсент, я же просила не подкрадываться!
- Чарли, осталось всего тринадцать дней. У тебя уже есть планы?
Веселье в его голосе одновременно раздражало и вызывало улыбку.
- Винсент, я уже говорила тебе, что не отмечаю Валентинов день. Да, я знаю, любовь – это сказка, и тэ дэ, и тэ пэ. Но я не строю планов, не хожу на свидания, а видя, как кто-то радуется четырнадцатому февраля, испытываю непреодолимое желание этого кого-то стукнуть.
Винсент рассмеялся, и я, закатив глаза, слабо улыбнулась в ответ. Это была странная дружба. Иногда мы вместе обедали в одной из закусочных торгового центра, обсуждая музыку или книги. Винсенту принадлежал магазин по соседству с нашим, «Надежные спортивные товары». Каждый день в шесть друг вешал на дверь табличку "Закрыто" и встречал меня у выхода, чтобы проводить до машины. Я настаивала, что способна дойти сама, но он говорил, что вместе безопаснее.
- Ну же, Чарли, не будь занудой. Если мы с тобой не встречаемся, это не значит, что мы не можем вместе повеселиться.
Он одарил меня широкой дьявольской улыбкой.
- Так я и поверила, что ты еще не нашел себе подружку на четырнадцатое февраля, лжец.
Он вновь озорно улыбнулся. В молчании мы дошли до моего отвратительно-оранжевого «жука». Я забралась внутрь, попрощалась и газанула.
С Винсентом Крэйном мы встретились случайно. Прошлым летом я поругалась с коллегой и, почувствовав, как гнев сжигает меня, поняла, что должна немедленно сбежать на нейтральную территорию. Выскочив из магазина, я влетела в соседний торговый зал, какое-то время слонялась между бесчисленными спортивными снарядами и в итоге окончательно заблудилась. Вот тогда-то и появился Винсент и припер меня к стенке в отделе скалолазания.
- Могу я помочь вам, мисс? – Он произнес это очень официально, и я не хотела, чтобы у него возникли проблемы с боссом.
- Эээ... да. Я занимаюсь скалолазанием, и мне нужно... то, что для этого используют.
Я широко улыбнулась и захлопала ресницами. Продавец взглянул на меня скептически.
- Вы используете пятицилиндровый карабин или десятицилиндровый?
- Пятерку. Пять по пять, как я всегда говорю.
Он не смог удержаться от смеха.
- Вы никогда не занимались скалолазанием. Иначе знали бы, что сейчас сказали полную бессмыслицу.
Чувствуя себя глупо и понимая, что попалась, я рассмеялась вместе с ним. Винсент оказался моим ровесником. Он был хорошим парнем, жил со своим братом и неплохо выглядел. Атлетического телосложения, с короткими светлыми волосами и добрыми карими глазам, он являл собой хорошую добычу. Но я не была охотницей.
Я взглянула на приборную панель, и раздражение полыхнуло пожаром. Чтобы успокоиться, пришлось несколько раз глубоко вздохнуть. Стрелка счетчика, которая утром показывала полбака, сейчас стояла на нуле. Я жадно устремилась на заправку. Эта дрянная машина доведет меня до нищеты и сдохнет именно тогда, когда я буду вынуждена в ней поселиться. Десять минут я прождала в очереди, чтобы добраться до шланга, и еще десять, чтобы заплатить. На выходе работник заправки радостно предложил мне на пробу конфеты в безупречно розовой коробке-сердечке. Я выбила коробку из его руки и пошла прочь.
Несколькими часами позже я в одиночестве сидела за столиком ближайшего ночного клуба. Виски в моем стакане стал чересчур теплым, но это было неважно. Жуткая смесь техно и дабстепа – двух худших подделок под музыку, обрушенных на человечество – терзала мои барабанные перепонки, но вместе они заставляли все пульсировать. Из-за ударной силы музыки бились все сердца.
Даже мое.
