Марсель Пруст

Марсель Пруст

Известный французский писатель, новеллист и критик, крупнейший представитель мировой психологической прозы Марсель Пруст (1871–1922) открыл для литературы новые сферы человеческой психики. Он впервые описал особый вид работы памяти — непроизвольное воспоминание, на базе которого и строится весь его автобиографический роман (или цикл романов) «В поисках утраченного времени».

Это произведение — особый механизм, который, с одной стороны, позволял Прусту быть необыкновенно откровенным (так, впервые в мировой литературе мы встречаемся с подробным описанием гомосексуальных отношений), а с другой — камуфлировал реальную жизнь писателя. Именно эта своеобразная игра Пруста с читателем — намерение спрятать то, что кажется недопустимым, но в то же время и непреодолимое желание рассказать о себе всё — и делает изучение биографии знаменитого француза по-настоящему захватывающим.

Автор книги филолог Галина Субботина прекрасно демонстрирует вышесказанное, бережно, по крупицам извлекая фрагменты реальной жизни писателя из мифов и вымыслов его романа.

знак информационной продукции 16+

Жанр: Биографии и мемуары
Серия: Жизнь замечательных людей: Малая серия №96
Всего страниц: 88
ISBN: 978-5-235-03866-0
Год издания: 2016
Формат: Полный

Марсель Пруст читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

ПРЕДИСЛОВИЕ


Хотел ли Пруст, чтобы была написана его биография? Думается, что нет. Предчувствуя нескромный интерес будущих биографов, Пруст даже разработал особую теорию, которая должна была запретить изучать жизни творческих личностей. В своем эссе «Против Сент-Бёва» Пруст утверждал, что художественные творения создаются особым «я» писателя, которое имеет мало общего с тем «я», что проявляется в обыденной жизни. Потому биографические этюды (как, например, те, что практиковал Шарль-Огюстен Сент-Бёв) не дают ключа к пониманию автора, прикасаясь только к личности низкой, повседневной.

Начиная с ранней юности одной из постоянных забот Пруста было стремление скрыть от окружающих некоторые стороны своей жизни. Создание автобиографического романа «В поисках утраченного времени» отчасти было проявлением этого желания спрятаться от взгляда «другого». Биограф Пруста вынужден постоянно разрушать мифы, существующие вокруг жизни писателя. Одним из главных препятствий на этом пути является именно его романизированная автобиография.

Можно сказать, что это произведение — особый механизм, который, с одной стороны, позволял быть необыкновенно откровенным (так, впервые в мировой литературе мы встречаемся с таким подробным описанием гомосексуальных отношений), а с другой — камуфлировал реальную жизнь писателя. Именно эта своеобразная игра Пруста с читателем — намерение спрятать то, что кажется недопустимым, но в то же время и непреодолимое желание рассказать о себе всё — и делает изучение биографии французского автора по-настоящему захватывающим.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ДЕТСТВО

В СТОРОНЕ ОТЦА

Адриен Пруст (1834–1903), отец Марселя Пруста, входил в число тех людей, которые во второй половине XIX века поняли, что жизнь общества может быть значительно улучшена благодаря новым научным знаниям. Основной сферой интересов этого блестящего врача стала гигиена — новаторский еще на тот момент раздел знаний, который с середины XIX века воспринимается в аспекте не только индивидуального, но и общественного здоровья. Европейский мир стремительно менялся, однако главные признаки прогресса — урбанизация, индустриализация, начинающаяся глобализация — способствовали распространению эпидемий. Лечить многие инфекционные заболевания тогда еще не умели, потому важно было просто не допустить их возникновения. Вот почему общественная гигиена занимала такое важное место во внутригосударственной и международной политике эпохи.

Эта социальная трансформация видима во взглядах Адриена Пруста, а также в самой его карьере. Необходимость контроля за распространением болезней позволила ему быстро продвинуться по служебной лестнице и даже стать известным за пределами Франции. Его «Трактат о гигиене», неоднократно переиздававшийся, можно было прочитать и на русском языке: в начале XX века он был переведен и опубликован в России. В этом учебнике описание миссии врача-гигиениста, данное Адриеном Прустом, носит почти ренессансный характер. Отец писателя, давая определение новой области знаний, пишет: «…всё, что может привести к улучшению жизни человека, к развитию его благополучия физического и духовного, его физической и умственной деятельности, становится обязательной и законной частью гигиены. Представленная таким образом, она преодолевает пределы медицины, биологии, антропологии, юриспруденции; вся мировая история объединяется для того, чтобы дать основы и стать сферой применения этой науки». Таким образом, Адриен видит свою деятельность как глобальное преобразование жизни в Европе и за ее пределами для сохранения здоровья отдельного человека и населения в целом.

Этот блестящий функционер и талантливый медик, размышлявший об изменении жизни общества в европейском и даже мировом масштабе, родился 18 марта 1834 года в маленьком французском провинциальном городке Илье, расположенном в 25 километрах от Шартра и в сотне километров от Парижа. Дед Марселя Пруста Луи был хозяином маленькой бакалейной лавки, расположенной на главной площади городка напротив церкви Святого Жака. Уже в начальной школе Адриен Пруст привлек внимание своими способностями и прилежанием, благодаря которым получил стипендию для продолжения учебы в Шартре. После окончания курса средней школы он отправляется в Париж, чтобы стать студентом-медиком.

Медицина в тот период являлась одной из сфер, которые позволяли продвигаться по социальной лестнице благодаря способностям и знаниям, а не происхождению и имущественному положению. Карьера Адриена Пруста быстро шла в гору: все экзамены, а также конкурсы, позволявшие занять тот или иной пост, он с неизменностью проходил блестяще. Очень быстро он достиг самых высоких степеней и в медицинской среде, и в научных исследованиях, и на государственной службе. В 28 лет Адриен Пруст получил право заниматься медицинской практикой, в 29 он был назначен на пост главы клиники, а в 33 года стал преподавателем в университете.

Во второй половине XIX века занятия гигиеной давали возможность совершать экзотические путешествия и даже подвиги. В 1869 году для уточнения путей распространения холеры Адриен отправляется в Персию, проезжает через Санкт-Петербург, Астрахань, посещает Тегеран, а на обратном пути Константинополь. Ему удается подтвердить гипотезу о том, что холера из Индии, где расположены её природные очаги, может проникнуть в Европу либо через средиземноморские порты, либо по суше, в том числе через территорию России. Среди прочего у него нашлось доброе слово для русских: он пишет, что система кордонов, выставляемых на дорогах для блокирования распространения болезней в наших южных регионах, является очень эффективной. Морские же пути, отмечает Адриен, контролировать намного проще. Наиболее важным для Европы является санитарный контроль за Египтом, ставшим морскими воротами Средиземноморья после открытия в 1869 году Суэцкого канала. Важность сведений, полученных Адриеном Прустом, по достоинству была оценена властями: в августе 1870 года из рук императрицы Евгении молодой гигиенист получил орден Почетного легиона.


Рекомендуем почитать
Принц на белом кальмаре

Поездка на море — это здорово! Так я думала до тех пор, пока курортный отдых не превратился для меня в то еще попадалово. А всё из-за одной подлой морской ведьмы, которая решила поменяться со мной телами. Теперь мало того, что эта мадам расхаживает по суше в моем обличье, воплощая в жизнь какой-то загадочный и безусловно зловещий план, так я и сама оказалась на дне океана в ее теле!Теперь мне остается либо послушно сидеть под толщей воды в компании крабов, либо активно барахтаться, чтобы разрушить коварные планы этой дамочки и вернуться на поверхность.Но даже при таком безнадежном раскладе ситуация может дополнительно усложниться! Например, если в поле моего зрения появится прекрасный принц на белом кальмаре.


Воры в ночи. Хроника одного эксперимента

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Под шепот океана

Фрейя Джоунс, скромная художница из тихого приморского городка, в отчаянии. Ее одиннадцатилетний сын тяжело болен. Единственный человек, который может помочь мальчику, – его отец, Гас Уайлдер, с которым ее когда-то связывали крепкие чувства. Вот только Гас не знает о том, что у него есть сын...


Принцесса на побегушках

Отвергнутая семьей, принцесса Элиза Каредес выслана с родного острова Аристо и вынуждена работать секретаршей у безжалостного Джеймса Блэка...


Про маму

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Фёдор Черенков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мемуары

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы на своей земле

Воспоминания о партизанском отряде Героя Советского Союза В. А. Молодцова (Бадаева)


«Еврейское слово»: колонки

Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.


Зворыкин

В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.


Довлатов

Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.


Княжна Тараканова

Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.


Артемий Волынский

Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.