Меня зовут Мадам. И мне страшно нравится это имя. Вы застали меня в маленьком нелепом кафе со смешным названием «Колобок». Если вы где-то рядом, то сообщаю вам, что очаровательная женщина за столиком справа от окна — это я. А мужчина напротив — мой собственный муж. Да-да, вот этот, похожий на молодого Бельмондо, а следовательно, на всех пройдох-героев, которых тот когда-либо сыграл. Он даже не смотрит в мою сторону и всем своим видом показывает, насколько ему муторно сидеть тут и ждать, когда я наконец проглочу остатки пирожка с яблочной начинкой. Он озирается по сторонам, он демонстративно разглядывает официанток, он не стесняясь зевает во весь рот, а я все никак не могу осилить пирожок, потому что тот встал мне поперек горла. Его зовут Джек. Хотя когда мы встретились впервые, он был просто Женей. Но, как говорится, — время идет, все меняется…
О чем, интересно, он сейчас думает? Может быть, об этой девчонке, что сидит за кассой и шелохнуться не смеет под его взглядом? Вряд ли. Скорее всего — о деньгах. Это лейтмотив всех его рассуждений и переживаний. Говорить с ним нет никакого желания. В последнее время он способен произносить только три фразы: «Мадам, как ты пуста. Мадам, какие пошлости ты говоришь. Неужели, Мадам, ты совсем ничего не чувствуешь?» Пирожок наконец съеден, и теперь я пью противную колу с неимоверным количеством льда. Он смотрит на часы, всем своим видом показывая, что торопится, что ему нужно заниматься делами. «В конце концов, Мадам, это ведь наши общие дела!» Как будто могло быть иначе… Интересно, чем бы он занимался, если бы я была обыкновенной женщиной, каких сотни? Пожалуй, тогда он никуда бы и не торопился. Но я не обыкновенная женщина, я — Мадам! Ах да, вы ведь даже не догадываетесь…
Скрытые мои таланты обнаружились три года назад. Выяснилось, что Мадам способна оказывать на человечество поразительное воздействие. Каким образом? Сама до конца не понимаю. С виду я обычная женщина, но… Ладно, не буду скромничать. Тело Мадам выверено по особой божественной мерке, движения размерены уникальным внутренним ритмом, который, нужно сказать, я способна генерировать по собственному желанию. Одним словом, если бы Мадам жила во времена древних греков, именно из-за нее разгорелась бы Троянская война, на месте Клеопатры она бы успешно правила половиной мира, в более поздние времена именовалась бы Помпадур, а в условиях современности выполняет скромную роль фотомодели. Правда, модели номер один, получающей баснословные гонорары и приглашения на съемки со всех концов света. Жене в этом отводится безусловно самая «важная» роль — считать доходы и выбирать контракты. Убийственно трудно, согласитесь?
Конечно, вы меня видели не раз и прекрасно помните. Не могу сказать, в каких рекламах я снялась, потому что это коммерческая тайна. Но вы и сами догадаетесь. Помните ту дурацкую рекламу, на которой мелькнула женская рука, поглаживающая заварочный чайник? Рука как рука, чайник как чайник, но у вас, могу поспорить, появился неутолимый зуд немедленно бежать в магазин и прикупить именно эту марку чая. Вспомнили? Вы ведь сбегали тогда, могу поспорить. Не утерпели до завтрашнего дня. Заварили сразу же, как только переступили порог квартиры, пили обжигающе горячим… Откуда я это знаю? Первая же реклама, где снялась даже не вся Мадам, а только ее точеная маленькая кисть, моментально подняла продажу того самого дурацкого чая на тысячу процентов. На тысячу, понимаете ли вы это? Не на сто, не на двести — ровно на тысячу.
У директора компании на радостях случился легкий сердечный приступ, но так сразу никто не понял, что именно произошло. Мадам вместе с продюсером-мужем тогда выгнали взашей, пригласили модную молоденькую актриску и сняли вторую серию рекламы — эффект оказался нулевым. Пока директор приходил в себя, пил валидол вперемешку с армянским коньяком, мы с Женей уже снова стояли на съемочной площадке, но теперь не в Москве, а в Санкт-Петербурге, и я нежно обнимала отвратительно пахнущую резиновую шину. На следующий день шины с петербургского склада были распроданы все до одной, а муж перестал кидаться к телефону, почувствовав, что весь мир с этого дня у нас в кармане. Было несколько человек, участвовавших в обеих наших съемках, именно от них и пополз слух о баснословных способностях Мадам. Пока большие рекламные боссы складывали два и два, в сотый раз просматривая в уютных личных кинозалах рекламные ролики с Мадам, Женя начал действовать.
Он остановил свой выбор на небольшой американской конторе и заключил договор на самостоятельное создание рекламы. Он не просил гонорара, — нет. Он был скромен. Он попросил один процент, всего лишь один, да и то в том случае, если оборот продаж рекламируемого товара увеличится в пять раз. Ему отвечали сначала, что это — глупость, но он стоял на своем, повторяя, что хочет только одного — чтобы эта глупость значилась в документах и была сплошь покрыта их гербовыми печатями.
Через неделю Мадам пришлось несколько раз босиком обойти вокруг новенькой блестящей «ауди». В заключение ее розовые пяточки мелькнули на капоте, и наша с Женей жизнь переменилась раз и навсегда. Мы едва успевали благоустраивать наш быт и обновлять гардероб, вихрем взлетев по лестнице материального благополучия. Все произошло так быстро, что мы и не почувствовали перемен… А ведь мы переменились! Особенно — он!
