— А это кто такая?
— Ее зовут Санни Чандлер.
— Ты знаком с ней?
— С третьего класса!
— Ты серьезно?
— Ну, может, со второго.
— Так, значит, она выросла здесь?
— Ну да.
— Где же она была все это время?
— Ты хочешь сказать, что именно ее искал всю свою жизнь?
Первый из двух беседовавших мужчин нахмурился и повторил свой вопрос:
— Так где она была?
— В Новом Орлеане, — поспешил ответить его собеседник, говоривший с отчетливым южным акцентом. — Она переехала туда несколько лет назад. Она швея.
— Швея? — искренне удивился первый. Заинтересовавшая его девушка никак не походила на швею.
— Ну да, швея или что-то в этом роде. Знаешь, лучше спроси Ванду. Она много чего может рассказать тебе об этой девице.
Он решил, что непременно поговорит с Вандой, женой южанина, об этой девушке, Санни Чандлер. Она пробудила в нем любопытство, которое он хотел удовлетворить как можно скорее. Непременное удовлетворение всех своих желаний вошло у него в привычку.
А пока что он вынужден был довольствоваться созерцанием Санни Чандлер, бродившей среди других приглашенных на праздничную вечеринку гостей. Став жительницей большого города, она теперь сильно выделялась среди провинциалов и провинциалок.
Ему все нравилось в этой девушке.
— А почему она уехала? — спросил он своего собеседника.
Тот в ответ хохотнул:
— Ты мне не поверишь!
— А все-таки?
— Ну, дело было так… — понизив голос почти до шепота, начал свой рассказ второй мужчина. За считанные минуты он выложил все сплетни, ходившие по маленькому городку под названием Латам-Грин по поводу отъезда Санни Чандлер.
Тем временем героиня торопливого рассказало невероятных событиях, произошедших в городке несколько лет назад, скрывая усталость и скуку, слонялась среди гостей, с трудом подавляя желание зевнуть. Неожиданный взрыв смеха испугал ее. Обернувшись, Санни увидела двоих мужчин, стоявших у окна, которое выходило на поле для игры в гольф. Один из них, высокий блондин, смахивал слезы, выступившие от неудержимого смеха.
Санни с отвращением подумала, что мужчины, должно быть, смеялись над каким-то грязным анекдотом. Вот деревенщина! Не умеют вести себя в приличном обществе. Для них что бильярдная, что салон загородного клуба — все одно. Ни малейшего понятия о приличиях.
Родственники жениха постарались устроить роскошную вечеринку в честь новобрачных. Денег на угощение не пожалели, и шеф-повар превзошел самого себя. Зал был щедро украшен огромными букетами живых цветов. Должно быть, для этого опустошили все окрестные цветочные магазины. Вместо обычного секстета местных музыкантов был привезен из Мемфиса джаз-оркестр.
Музыканты знали свое дело. Санни очень понравилась их музыка. Когда оркестр заиграл балладу Кении Роджерса, Санни поймала на себе взгляд руководителя джаз-оркестра и приветливо улыбнулась. Тот весело подмигнул ей, и она подмигнула в ответ. Потом Санни решила сосредоточить свое внимание на уставленном холодными закусками и десертами большом столе. Только она принялась накладывать на тарелку понравившиеся кушанья, как за спиной раздалось:
— Санни Чандлер!
Мысленно чертыхнувшись, Санни изобразила на лице любезнейшую улыбку и обернулась.
— А, это вы, миссис Моррис!
— Давненько мы с тобой не виделись, девочка.
"Ах ты, старая сплетница!» — пронеслось в голове Санни, но вслух она вежливо согласилась:
— Да, вы правы, миссис Моррис.
— Сколько же времени прошло?
— Три года, — коротко ответила Санни, а про себя подумала: «Три года, два месяца и шесть дней. Очевидно, этого оказалось недостаточно, чтобы жители Латам-Грина забыли обо мне».
— Ты все там же, в Новом Орлеане?
— Да, мне там очень нравится. — Санни старалась быть любезной, но про себя подумала: «Где бы ни жить, только не в Латам-Грине».
— А ты хорошо выглядишь!
— Спасибо.
— Очень по-городскому.
Последние слова миссис Моррис произнесла в качестве тонкой насмешки, однако Санни Чандлер восприняла их как неловкий комплимент. Взяв с большого блюда тарталетку с крабовым мясом и грибами, миссис Моррис принялась тщательно ее пережевывать. Затем, словно испугавшись, что Санни ускользнет, прежде чем она успеет задать еще несколько мучивших ее вопросов, миссис Моррис торопливо спросила:
— А как поживают твои родители?
— Прекрасно! — коротко ответила Санни и, повернувшись спиной к своей не в меру любопытной собеседнице, взяла с большого блюда сырую устрицу на половинке раковины и положила к себе на тарелку. Хотя она и стала жительницей большого города, но устриц не любила и ни за что не стала бы есть, если бы не присутствие миссис Моррис.
Однако та оказалась совершенно невосприимчивой к столь тонким нюансам поведения и как ни в чем не бывало продолжала беззастенчивый допрос:
— Они по-прежнему в Джэксоне?
— Угу…
— Они почти не бывают у нас в городке. Впрочем, оно и понятно. После такого… ты понимаешь, о чем я говорю… уверена, им нелегко появляться здесь…
Санни нестерпимо захотелось отставить в сторону тарелку, выйти из этого зала, уехать из этого городка, из этого округа точно так же, как она это сделала три года назад. И только твердая решимость не доставить никому удовольствия видеть ее испуганной удержала ее от этого.
