Графство Гемпшир, Англия
За восемь месяцев до этого
Все началось с письма.
Если вдаваться в подробности, то следует пояснить, что речь в письме шла о собаке.
— Так что же это за собака? — спросила Беатрикс Хатауэй. — Хозяин у нее есть?
Пруденс, первая красавица графства Гемпшир и подруга Беатрикс, подняла глаза от письма поклонника, капитана Кристофера Фелана.
Правила хорошего тона диктовали, что джентльмену не пристало вступать в переписку с незамужней молодой леди, и все же письма исправно курсировали благодаря посредничеству невестки Кристофера.
— Право, Беа, судьба собаки интересует тебя острее, чем благополучие самого мистера Фелана. — Пруденс шутливо нахмурилась.
— Капитан Фелан в моем участии не нуждается, — деловито возразила Беатрикс. — Все невесты Гемпшира обильно осыпают красавца знаками внимания. К тому же он предпочел отправиться на войну и теперь наверняка отлично проводит время и с удовольствием разгуливает в новеньком щегольском мундире.
— И вовсе он не щегольской, — последовал мрачный ответ. — В том-то и дело, что мундиры в новом полку просто ужасны: темно-зеленые, с черными обшлагами и черным воротником. Ни золотого шитья, ни яркой строчки — ничего! Когда я спросила, зачем это, капитан объяснил, что темная форма помогает остаться незаметным. Полная бессмыслица: каждый знает, что британский солдат слишком храбр и горд, чтобы прятаться во время сражения. Но Кристофер, то есть капитан Фелан, сказал, что необходим… кажется, он произнес какое-то трудное французское слово…
— Может быть, камуфляж? — подсказала Беатрикс.
— Точно! А ты откуда знаешь?
— Многие животные пользуются камуфляжем, чтобы прятаться от опасных врагов. Например, хамелеоны меняют цвет. А крылья совы покрыты пестрыми пятнами, под цвет древесной коры. Таким образом, получается, что…
— Ради Бога, только не начинай очередную лекцию о животных!
— Согласна замолчать лишь в том случае, если расскажешь о собаке.
Пруденс протянула письмо:
— Возьми и прочитай сама.
— Нельзя! — запротестовала Беатрикс, с опаской принимая небольшие аккуратные страницы. — Что, если капитан Фелан написал что-нибудь личное?
— Если бы он написал, я была бы просто счастлива! К сожалению, сплошной мрак: ничего, кроме сражений и дурных новостей.
Беатрикс совсем не испытывала желания защищать капитана, но все-таки справедливости ради сочла нужным уточнить:
— Но ведь он на войне, в Крыму. Вряд ли боевые действия доставляют массу приятных впечатлений.
— Ну а я никогда не интересовалась и не интересуюсь чужими странами и даже не пытаюсь притворяться.
Подруга улыбнулась:
— Послушай, Пру, ты уверена, что действительно хочешь стать женой военного?
— Само собой… большинство офицеров никогда не воюют, а остаются в городе и ведут светскую жизнь. Ну а если они соглашаются получать половину жалованья, то и вообще не имеют почти никаких служебных обязанностей и даже не должны проводить время в полку. И капитан Фелан ничем не отличался от других, пока не получил приказ отправиться воевать за границу. — Пруденс пожала плечами. — По-моему, войны всегда случаются некстати. Одно утешает: скоро Кристофер вернется в Гемпшир.
— Правда? Почему ты так думаешь?
— Родители говорят, что война закончится к Рождеству.
— Честно говоря, я тоже об этом слышала. Вот только не преувеличиваем ли мы собственную силу и не преуменьшаем ли возможности русских?
— Фу, как непатриотично! — возмущенно воскликнула Пруденс, не считая нужным спрятать иронию.
— Патриотизм не имеет отношения к тому факту, что военное ведомство в порыве энтузиазма отправило в Крым тридцать тысяч солдат, но не потрудилось заранее подготовить кампанию. В итоге наши генералы не могут похвастаться ни знанием местности, ни зрелым стратегическим планом действий.
— Откуда тебе все это известно?
— Регулярно читаю «Таймс». Там каждый день печатают подробный анализ событий. А ты газетами не интересуешься?
— Если и интересуюсь, то только не политикой. Родители говорят, что молодая леди не должна забивать голову подобными проблемами.
— А у нас дома мировые события давно принято обсуждать за ужином, и мы с сестрами непременно участвуем в разговоре. — Беатрикс помолчала и с хитрой улыбкой добавила: — Иногда даже позволяем себе иметь собственное мнение.
Пруденс искренне возмутилась:
— Какой ужас! Что ж, стоит ли удивляться? Все знают, что ваша семья… «другая».
«Другая». Как правило, члены семьи Хатауэй получали не столь мягкие характеристики. Четыре сестры и брат жили вместе. Хозяином дома считался единственный мужчина, Лео, а в подчинении у него находился небольшой женский отряд: Амелия, Уинифред, Поппи и Беатрикс. После смерти родителей семейство пережило неожиданный и невероятный зигзаг судьбы: внезапно обнаружилось дальнее родство с аристократической ветвью старинного рода, и в результате целого ряда непредвиденных событий Лео унаследовал титул виконта Рамзи, к которому ни он сам, ни сестры не были готовы даже отдаленно. Первым серьезным изменением стал переезд из маленького местечка под названием Примроуз в поместье Рамзи, расположенное на юге Англии, в графстве Гемпшир.
