Год 1809
Полночь. Канун Нового года.
Рафаэль де Веласко вышел из-за письменного стола и распахнул окно кабинета. На волнах холодного воздуха в комнату ворвался колокольный звон церкви в деревне Риофрио.
Рафаэль задумался: что принесет новый год его многострадальному отечеству?
Из задумчивости его вывел осторожный стук в дверь. Лицо вошедшего слуги было озабоченным.
— К вам гость, дон Рафаэль.
Не успел слуга договорить, как его оттеснил от двери высокий пожилой человек в сутане священника.
— Входи, кузен. Мой дом — твой дом, — с еле уловимым сарказмом сказал Рафаэль.
Санчо Ортего-и-Кастуэро понял издевку.
— Давай не будем ссориться, Рафаэль. Я не за этим пришел.
— Что же привело тебя сюда? — поинтересовался Рафаэль, жестом приглашая гостя занять место у огня.
— Ты все тот же, друг мой, такой же прямолинейный, — натянуто засмеялся Санчо.
В ответ Рафаэль лишь пожал плечами.
— Может, хотя бы предложишь мне бокал вина? — спросил Санчо.
Губы Рафаэля скривила усмешка.
— А я могу тебе доверять? — с наигранной безмятежностью спросил Рафаэль. — Помнится, в прошлый раз ты отказался пить со мной.
— Я тогда разозлился, — покраснев, пробурчал Санчо. — Ты же знаешь, что у меня и в мыслях не было обзывать тебя предателем. Признаюсь, я вел себя ужасно, но я сожалею об этом.
Рафаэль молчал, вспоминая их ссору. Тогда Санчо был на грани того, чтобы запустить в него стакан с вином, — но в последнее мгновение родственные чувства взяли верх, и он этого не сделал.
— Мы оба любим Испанию и хотим ей добра, — продолжал Санчо. — Не будем спорить о методах.
— В том-то и дело, — ответил Рафаэль, — что большая часть несчастий, происходящих в нашей стране, проистекают оттого, что мы не можем договориться о методах.
— Значит…
— Я тоже сожалею о нашей ссоре, — прервал кузена Рафаэль и улыбнулся. — С возвращением тебя, кузен.
Санчо вскочил и стал трясти протянутую ему руку.
Потом оба сели за низкий полированный столик, на котором стоял серебряный поднос с открытой бутылкой вина и двумя хрустальными бокалами.
— Ты кого-то ждешь? — насторожился Санчо.
— Я ждал, что Элена (это была сестра Рафаэля) выпьет со мной за Новый год, но она рано ушла спать.
Рафаэль разлил вино, и Санчо залюбовался его рубиновым цветом.
— Насколько могу судить, это вино сделано из винограда, собранного на виноградниках Каса-дель-Агила, — сказал он, вдохнув аромат вина.
— Вижу, ты не потерял интерес к прелестям жизни, кузен, — подмигнул Рафаэль.
— Я строго соблюдаю все посты, — начал было оправдываться Санчо, но понял, что Рафаэль просто над ним подтрунивает, и похлопал себя по округлому животу. — Не заметно, да?
Рафаэль отпил глоток вина и, поставив бокал, спросил:
— Так что же привело тебя сюда, Санчо?
— Я приехал, чтобы убедить тебя изменить свое мнение, — Санчо не стал ходить вокруг да около.
— А я уже изменил, — спокойно сказал Рафаэль.
— Значит, ты уже не сторонник короля? — радостно воскликнул Санчо.
Рафаэль кивнул.
— Я приветствовал французов как освободителей, которые помогли бы нам свергнуть Годоя и его коррумпированный режим. Но я ошибся.
Санчо мог только догадываться, чего стоило это короткое признание его гордому кузену.
Годой был любовником королевы и практически диктатором Испании. При нем все в стране пришло в упадок. Непомерные налоги разоряли торговцев и фермеров. Морской флот не мог оправиться после поражения при Трафальгаре, а армия настоятельно нуждалась в реформах. Однако король Карлос бездействовал.
Наполеон Бонапарт, союзник Испании, дабы навязать блокаду Англии, решил обеспечить своим армиям проход через Испанию в Португалию. Годой дал на это согласие, считая, что народ всегда поддерживал противостояние с Португалией. Однако Наполеон не удержался от искушения присоединить Испанию к своей империи.
Французы заманили короля и наследного принца Фердинанда в Байонну и вынудили их подписать отречение от престола. После этого популярность французов резко пошла на убыль, и испанцы вышли на улицы.
Новость о резне, учиненной во французском гарнизоне, и кровавой карательной операции маршала Мюрата с быстротой молнии распространилась по всей стране.
Рафаэля раздирали противоречивые чувства. Он безуспешно пытался примирить это предательство со всем тем, что его восхищало в Наполеоне.
А потом жарким летним днем в Каса-дель-Агила приехал Санчо и сообщил, что он собирается стать полковым капелланом.
Сражение у мыса Трафальгар, в котором франко-испанский флот был разгромлен английской эскадрой под командованием адмирала Нельсона. — Здесь и далее примечания переводчика.
— Рафаэль, ты прекрасно владеешь оружием, — убеждал он кузена. — Присоединяйся к нам, и мы выкинем ненавистных захватчиков обратно за Пиренеи.
— Прекрасные слова, но красноречием бой не выиграешь. У нас нет ни единого генерала, достойного этого звания.
— Среди нас много отважных людей, — возразил Санчо.
— А оружие у вас есть? А боеприпасы? А продовольствие? Толпа крестьян, одетых в солдатские мундиры, вряд ли сможет противостоять самому выдающемуся со времен Юлия Цезаря военному гению, каким является Наполеон.
Ссора разгоралась и кончилась тем, что Санчо поклялся, что ноги его в Каса-дель-Агила больше не будет.
