Маргарет Уолленстоун вертела в руках письмо, написанное легким, изящным почерком. В нем тетушки сообщали Мэг, что лишь недавно узнали о ее переселении в Лондон и что хотят увидеть ее — дочь их горячо любимой сестры Гвендолен, а потому просят прийти на ужин в ближайшую среду. И подпись — Аннабел Феннел. Мэг усмехнулась. Родственники с материнской стороны так жаждали встречи с ней все двадцать четыре года со дня ее появления на свет, что сомневались, знает ли она вообще об их существовании. Потому-то Аннабел Уайт предусмотрительно подписалась девичьей фамилией.
«Горячо любимой сестры»! От подобного лицемерия у Мэг просто захватило дух. Получив сообщение о смерти Гвендолен Уолленстоун, любящие сестры не потрудились приехать на похороны, а только прислали короткие, сухие изъявления соболезнования. Мэг вспомнила страшную зиму четыре года назад, когда сперва от сердечного приступа умер отец, а затем через три месяца от пневмонии — мать. Как одиноко было ей тогда! Конечно, друзья ее родителей были рядом, но ей так хотелось, чтобы родственники матери погрустили с ней о Гвендолен. Та никогда не говорила о своей семье, двадцать пять лет назад порвавшей с ней отношения, и Мэг казалось, что Гвендолен совершенно счастлива.
Мэг пододвинула поближе фотографию родителей. Они стояли на крыльце своего дома в Эйлсбери. Тонкое, живое, чуть-чуть надменное лицо Гвендолен светилось любовью к Престону Уолленстоуну. У матери в руках был букет цветов, а отец держал на руках пушистого рыжего кота. Мэг оглянулась. Пират, который по-прежнему жил с ней после смерти родителей, лениво потянулся и с достоинством зашагал к ее креслу. Вот и все, что осталось от дружной семьи Уолленстоунов, подумала Мэг, ласково погладив кота по спине. Но это не значит, что я жажду познакомиться с блистательными сестрами Феннел, продолжила она свою мысль и потянулась за вырезками из иллюстрированных журналов, обнаруженными после смерти Гвендолен в ее письменном столе.
Все сестры были красавицами и все должны были сделать блестящие партии. Мэг по профессиональной привычке разложила фотографии в алфавитном порядке. Аннабел. С фотографии смотрела высокая, крупная блондинка. Голову она слегка повернула в профиль, чтобы желающие могли полюбоваться величественным римским носом. Длинную шею обвивал в несколько рядов великолепный жемчуг, настолько крупный, что казался искусственным. На самом деле он был привезен с Цейлона, о чем сообщалось отдельно. Аннабел Феннел, ныне Уайт, вышла замуж за промышленного магната. Видимо, это он выглядывал из-за ее плеча. Маленький седовласый человечек с жесткой линией рта.
Диана осчастливила некоего аристократа, но вскоре овдовела. Мэг посмотрела на сухощавую элегантную женщину в светло-сером платье. Ее лицо, мягкий и какой-то робкий взгляд понравились Мэг. Ну с ней я, пожалуй, хотела бы познакомиться, решила девушка и протянула руку за последним снимком.
Вот она, великолепная, знаменитая Кэролайн. Трижды выходила замуж, и неизменно следующий ее муж был богаче предыдущего. По туманным намекам светской хроники каждый новый брак был жертвой их родовому гнезду — Окридж-холлу. Единственный беспутный братец Филипп Феннел, впоследствии погибший в автомобильной катастрофе, продал Окридж-холл. Кэролайн выкупила семейное поместье и восстановила его в прежнем блеске.
Кэролайн была не просто красива, она ошеломляла. Гордое дерзкое лицо, пышная грива седых волос и совсем молодые насмешливые глаза. Мэг непроизвольно тряхнула головой и посмотрела в зеркало. Ее густые огненные кудри, распущенные сейчас по плечам, очень похожи на волосы Кэролайн. Они отличались только цветом и тем, что обычно Мэг туго заплетала их в косу или собирала в строгий пучок. Ах, если бы не этот вульгарный цвет! Мэг почему-то стеснялась своих рыжих волос. Она опять вернулась к письму.
Оно было составлено в вежливых, почти изысканных выражениях. Но за этой вежливостью Мэг уловила жесткость и волю Феннелов. Ту самую жесткость, с которой они отвергли Гвендолен, самую младшую из сестер, осмелившуюся полюбить и, что еще ужаснее, выйти замуж за скромного университетского преподавателя истории. Обида за родителей захлестнула Мэг. За двадцать пять лет ни одной попытки увидеться, ни одного письма, ни одной поздравительной открытки! Родители, конечно, были очень счастливы, но эти вырезки, тайно собираемые Гвендолен, говорили о многом. Она тосковала по родственникам и Окридж-холлу. Мэг ни разу не слышала от матери рассказов о ее семье и долго считала, что их единственной родней являются двоюродные братья отца — скромные, небогатые Уолленстоуны. Девушку просветила соседка, миссис Уилсон, страстная любительница светских сплетен.
Как-то Мэг зашла к миссис Уилсон посмотреть на только что родившихся котят, а та вдруг взахлеб стала рассказывать о ее знаменитой материнской родне. Так Мэг узнала, что ее дед и бабка давно умерли, что второй брак Кэролайн кончился скандальным разводом, а третьим ее мужем стал древний старец, богатый, как Крёз. В настоящий момент она вдова.
Муж Дианы, неудачно вложив деньги, разорился и покончил с собой, и сейчас Диана бедна как церковная мышь и существует исключительно за счет богатых сестер. Под конец миссис Уилсон не поленилась и принесла в сад, где они разговаривали, открытки с видом Окридж-холла. Мэг вспомнила, у старой сплетницы даже голос дрожал тогда от возбуждения. До этого несколько раз миссис Уилсон делала попытки вызвать Гвендолен на разговор, приставая к ней с расспросами, но та вежливо меняла тему, и вот миссис Уилсон не выдержала и бурно извергла всю тщательно собранную информацию на Мэг. Если соседка и надеялась отомстить неприступной Гвендолен, вывалив на ее дочь ворох фактов и сплетен, то этот коварный замысел не удался. Вместо бурной реакции и стремительного бегства к родителям с расспросами Мэг, с удивившей ее саму сдержанностью, улыбнулась легкой улыбкой Гвендолен и вежливо поблагодарила. — Спасибо, но мне все это хорошо известно. Разочарованная сплетница не могла вымолвить ни слова и лишь наблюдала, как Мэг неторопливо и спокойно пошла к дому, отгоняя по дороге веточкой назойливую мошкару.
