Разве не по этой стороне она должна ехать?
Дорога — самая потрясающая автострада в Альп'Азури — извилистой лентой тянулась среди гор, вершины которых были покрыты снегом; в сотне футов внизу волны с грохотом разбивались о прибрежные скалы. За каждым поворотом открывался волшебный вид: средневековые замки, рыбачьи деревушки, альпийские луга с сочной зеленой травой, на которых паслись мериносы и альпака.
На очередном вираже она мельком увидела дом королевской семьи Альп'Азури. Сказочный замок с высокими крепостными стенами, сторожевыми башнями и бойницами — настоящее орлиное гнездо, прилепившееся к крутому каменистому склону, — белел высоко в горах, гордо взирая на беспредельную морскую гладь.
Два года назад великолепный пейзаж привел бы Джессику Девлин в восторг. Но сейчас у нее две цели: встретиться со следующим поставщиком и не думать о пустующем пассажирском месте рядом с собой. Ей нужно внимательно следить за дорогой и прилагать все усилия, чтобы находиться на правой стороне.
Она была уверена, что это ей удается.
Автострада изобиловала тупиковыми поворотами, и Джессика заметила крутизну серпантина. Осторожно сделав поворот, она увидела голубую спортивную машину, которая неслась прямо на нее. По краю обрыва.
Но ведь она должна ехать по другой стороне!
Джессика резко нажала на тормоза. Впереди был тупик. Если машина повернет…
Она почувствовала, как сердце сжимается от страха. Слишком много плохого произошло в ее жизни, чтобы поверить, что сейчас не произойдет самое страшное.
Голубая машина на огромной скорости обогнула поворот и появилась на ее стороне дороги.
Джессике некуда было свернуть.
— Нет! — Она беспомощно закрыла лицо руками. — Нет!
Никто не слышал ее.
Сегодня должна была состояться его свадьба. Вместо нее… похороны.
— Думаешь, она умышленно сделала это? — Лайонел, эрцгерцог государства Альп'Азури, недоброжелательно покосился на гроб, обернутый государственным флагом. Предполагалось, что он должен оказать поддержку своему внучатому племяннику Раулю, которого постигло горе, но у обоих не было сил для бурного проявления чувств: слишком много несчастий пережито за последние несколько недель.
— Что, убила себя? — Рауль даже не попытался изобразить скорбь. Он не чувствовал ничего, кроме гнева. — Сара? Ты, должно быть, шутишь!
Безумие, подумал Рауль. Что он делает здесь, изображая безутешного влюбленного на похоронах своей невесты?
Но Рауль знал, что это его долг. Он останется принцем-регентом по крайней мере еще шесть дней, а пока ему надо отдать последние почести усопшей, хотя он испытывает к ней только неприязнь.
— У нее было все, что она хотела, — сказал Рауль не в силах скрыть свой гнев. — Сара была пьяна, Лайонел, и только благодаря тому, что женщина, в чью машину она врезалась, оказалась очень осторожным водителем, Саре не удалось захватить ее с собой на тот свет.
— Но почему? — Лайонел явно растерялся.
— У нее был девичник с подругами. Потом она решила съездить в Визи, чтобы встретиться с любовником. С любовником! За шесть дней до свадьбы, когда на нее нацелены все телекамеры в стране! Ты знаешь, какое содержание алкоголя обнаружили у нее в крови?
— Рауль, сделай вид, что ты убит горем, — прошептал Лайонел. — Тебя снимают.
— Пусть думают, что я переживаю свое горе стоически, — мрачно возразил Рауль. — Об этом пишут все газеты. Хорошо, что она разбилась, не успев встретиться со своим последним любовником.
— Черт, Рауль…
— Ты хочешь, чтобы я проявил сочувствие? Тебе известно, что я не хотел ее смерти, но у меня не было ни малейшего желания жениться на ней. Хотя она была моей кузиной, я почти не знал ее. Это была твоя идея. Из всех идиотских…
— Я думал, что она подойдет: соответствующее воспитание, сознание долга… К тому же она умела общаться с журналистской братией.
— Да, так хорошо, что ей удавалось скрывать существование любовника, с которым она не намеревалась расстаться. Как долго мог продлиться наш брак, прежде чем о нем пронюхала бы пресса?
— Похоже, она считала, что ее связи тебе безразличны.
— Мне — да, но не прессе.
— Они бы поняли. Это был бы брак по расчету. В королевских семьях такие вещи происходят постоянно, а в стране все хотят, чтобы ты женился. — Лайонел поморщился. — Все, кроме твоего кузена Марселя. И почему ты так долго не женился… Черт, Рауль, эта смерть ставит нас в ужасное положение.
— Только не меня, — мрачно возразил Рауль. — Я умываю руки.
— Но что будет с твоим племянником… и со страной? — Лайонел бросил нервный взгляд в сторону родственников Сары, которые препиралась из-за того, кто первым должен возложить цветы. — Она окажется в руках еще одной правительственной марионетки — такой, каким был твой брат. Спасти нас мог лишь твой брак с Сарой. — Он поморщился. — Посмотри на них! Ее родственники похожи на стервятников.
— Они и есть стервятники. Этот брак был нужен им ради денег. — Рауль взглянул на несостоявшихся родственников с видом человека, которому чудом удалось избежать роковой участи. — Сара хотела только денег, власти, престижа. Она выжала бы княжество как лимон.
— Но все же не так, как наш премьер-министр и Марсель. Ладно, то была ошибка. Но теперь…
