Два года назад.
— Не спишь? — дверь тихонько приоткрылась, в комнату загляну Рен.
— Не хочется.
— Я зашел сказать, что утром уезжаю.
— Что? — мне не хотелось верить услышанному.
— Утром я уезжаю, — терпеливо повторил он.
— И ничего нельзя изменить… — я знала, что так будет, но не знала когда, поэтому сегодня его слова стали полной неожиданностью.
Рен опустил голову:
— Ты и сама все знаешь. Не грусти, малыш.
Не хотелось отвечать. Встав из кресла, я подошла и прижалась к самому дорогому человеку на свете. Всматриваясь в такие прекрасные черты лица. Зеленые глаза смотрели на меня с теплом. Непокорные пряди не хотели лежать ровно, так и норовили растрепаться. Так хотелось зарыться лицом в эти волосы цвета темного шоколада, ощутить его запах. Почему-то всегда, независимо от времени суток, сезона, настроения он пах корицей. Или только мне так казалось. Не знаю. Об этом я Рена никогда не спрашивала.
Многое мы никогда не говорили друг другу, о многом не спрашивали, но было то, что и без слов было очевидно — то, что я любила его.
Пока удавалось убедить всех, и себя в том числе, что это не более чем родственные чувства. Но в нас нет общей крови. Рен — сын брата первой жены моего отца. Половину детства мы провели вмести, но и, повзрослев, не отдалились друг от друга. Хотя у Рена всегда было множество тайн. Своя жизнь, незнакомые мне друзья. Но все равно у меня никогда не было более верного друга, более заботливого брата…
— Я не хочу тебя отпускать.
— Ты же знаешь, ничего не изменить… Старейшины, их воли нельзя противиться. А они пожелали именно меня видеть на обучении в цитадели звезд. И никто не может сказать, сколько все это будет длиться. Кто-то отсутствует пару недель, кто-то — годы.
Цитадель звезд… Сколько легенд ходило об этом месте. Никто не мог сказать, каков ее истинный вид. Одни видели величественный замок, другие — полуразвалившуюся хибару. Многие мечтали попасть туда, но лишь старейшие отбирали достойных. Не было ни подачи заявлений, ни вступительных экзаменов. Просто однажды утром избранные получали лаконичное извещение о необходимости прибытия в цитадель. А позже, кольцо телепортации, появившееся на руке, говорило о наступлении дня Х.
Извещение я лично видела, и письмо читала.
— Покажи кольцо, — я требовательно потянула Рена за руку.
Он усмехнулся:
— Ждал, когда ты попросишь. Все-таки ты очень любопытна, малыш.
На левой руке, на безымянном пальце зеленым камнем блестело кольцо.
— Зеленый, как твои глаза, — я осторожно дотронулась до камня. В тот же миг кольцо вспыхнуло и… Теперь это был не простой ободок с зеленым камнем-вставкой. Две золотые руки охватывали изменившийся камень. Теперь его пересекала точно посередине ярко алая полоска. Одна половинка так и осталась зеленой, другая же теперь была серая.
— Как твои глаза, когда ты улыбаешься… — кажется, Рен хотел сказать что-то еще, но дверь открылась и вошла бабушка.
— Юная леди, — бабушка всегда так ко мне обращалась, когда была недовольна моим поведением, — вам не кажется, что вы ведете себя неподобающе?
Рен быстро оценил обстановку и поспешил уйти, не дожидаясь грозы.
— Я еще ничего не сказал родителям, — шепнул он мне.
С его уходом бабушка немного смягчилась. Хотя бы на "ты" перешла.
— Ты считаешь, что это прилично — оставаться наедине с молодым человеком в таком виде?
— Ба, но это же Рен, — я решила сделать вид, будто не понимаю о чем она. И вообще, сегодня на мне вполне закрытая пижама, а не полупрозрачная сорочка.
— Рен… Он тебе не брат и не жених, — бабушка одна из тех, кто считает наши с Реном родственные связи пустым звуком. — Что он делал в твоей спальне так поздно?
— Только не надо устраивать допрос, — я слегка поморщилась. — Мне и отца хватает с его железными интонациями, — хотелось плакать, а я стояла и абсолютно спокойно разговаривала с бабушкой. — Кольцо появилось… — два слова, но сказано абсолютно все.
Рассвет я встречала на крыше. Ночью так и не удалось заснуть и, бросив бесплодные попытки, я ушла туда, где часто пряталась, в детстве, от мира. Мало кто знал, что вершину старой башни венчал не шпиль, как казалось с земли. Нет, здесь была ровная площадка, открытая всем ветрам. Не знаю уж, зачем предкам понадобилась эта иллюзия, но меня она выручала не раз.
Как хорошо, что о площадке знают только несколько человек… Рен подошел абсолютно бесшумно или я, погрузившись в свои мысли, просто не замечала ничего вокруг.
— Ну, что ж, прощай, малыш, — по его глазам невозможно было ничего прочитать.
— Твоя мама, наверное, в истерике? Ба ведь рассказала, что ее первого жениха забрали… Он так и не вернулся. Я не хочу тебя терять! — слезы текли помимо моей воли.
— Лучше сейчас, чем, если б меня забрали через пару лет. Пока у меня невесты нет… — Рен, кажется, пытался шутить, но впереди была неизвестность…
Первые лучи солнца коснулись крыш.
— Пора…
Рен повернул кольцо камнем вовнутрь и исчез, оставив лишь легкую дымку и слова "прощай, не жди".
