Историю нельзя брать взаймы

Страна ХАБАР

Выпуск 5 (106)

Среда, 27 января 2010 года

Исторические дисциплины от житейских размышлений о прошлом отличает особое научное мышление, выстроенное на знании присущих предмету закономерностей и постижении специальных процедур проверки достоверности данных разносторонних исторических источников. Непонимание этого приводит к широкой популярности сочинений, написанных различными авторами с привлечением давних письменных источников, но без знания методов их исторической критики.

Любой историк – дитя своего времени. При обращении к прошлому способность отстраниться от современных стереотипов (осознавая их историческую обусловленность) и готовность увидеть в веках то, что было реально им свойственно, есть прямой показатель мастерства.

Сегодня науке известны три разновременных мифа о происхождении народа кыргыз. Два относятся к глубокой древности и связаны с народными легендами той поры. Третий миф принадлежит к новому и новейшему времени и привнесен в сознание киргизского народа со стороны. Он утверждает, что народ кыргыз пришел на Тянь-Шань с Енисея.

Нередкая отсылка на народную память кыргызов о долинах материнской реки Энесай, созвучной названию Енисея, выявляет ненаучное мышление и совершенно несостоятельна. Великую сибирскую реку Енисеем стали называть только русские. Аборигенные народы с древности звали ее Кем (и зовут Ким или Улуг-Хем, сохраняя имя еще дотюркской поры).

Вера в приход Енисея – это великий миф и великая трагедия современного кыргызского народа. Именно так это воспринимал Леонид Романович Кызласов, в начале 50-х годов работавший в Киргизской ССР.

Ситуация такова. Ряд советских историков пошли искать историю народа, двигаясь за историей имени "кыргыз". Но если идти этим путем, то можно попасть в ловушку: имя народа нередко переходит с одного народа на другой.

Современное обыденное представление о народном имени, как о неизменном и едва ли не характеризующем сам народ явлении, далеко от научного восприятия. Совпадение имени не может быть надежным ориентиром при исторических исследованиях. Специалисты знают: при длительном бытовании термин, воспринимаемый нами как этноним, многократно меняет свое общественное значение. При анализе конкретных периодов и источников приходится восстанавливать и оговаривать присущий им действительный смысл, казалось бы, знакомого названия. На отрезке письменной истории этноним в определяющей степени связан с политической, а не с этногенетической историей народа. Славяне болгары ныне носят раннесредневековое тюркское имя. В поисках начала балканских славян, идя за именем болгар, мы уйдем к Азовскому морю и, затем, в неведомые пространства Азии, все более удаляясь от реальной славянской прародины. Цыганское самоназвание ромэн или народное имя современных румын не связывает для науки их происхождения с греками (ромеями) Византии. Сибирские татары получили свое имя не по происхождению из Монголии, а от русских, продвигавшихся в былые владения Орды. Познакомившись с этим именем на Волге, русские называли татарами все тюркские народы, даже азербайджанцев и некоторых других жителей Кавказа.

Совершенно то же самое следует сказать и о народном имени современных кыргызов. Этноним, несомненно, связывает их предков с политической историей крупнейшей раннесредневековой державы Южной Сибири и Центральной Азии, но этногенез теперешнего среднеазиатского народа не только не сводим к древним насельникам долин Енисея, впервые прославившим имя кыргызов, но и не связан с ними.

Целенаправленные исследования показали, что переселение кыргызов с Енисея на Тянь-Шань археологически не подтверждается. Отсутствие на Тянь-Шане и Памиро-Алае памятников тюхтятской и аскизской культур, характеризующих государство кыргызов Южной Сибири IX – XVII вв., особенно показательно. Захоронения и изделия этих культур ныне известны от восточных границ Восточной Сибири (отроги Яблонова хребта) до западного края Восточной Европы (отроги Карпатских гор). Они указывают на широчайшую международную активность саяно-алтайской державы, которой управлял аристократический род (сёк) кыргыз. Ее постоянные торговые фактории обнаружены на Каме, Волге и Суре, но домонгольские древности долин Чу, Таласа или Нарына не содержат следов пребывания там саяно-алтайских посланцев.

Глубокое конкретно-историческое исследование родоплеменного состава современных кыргызов Тянь-Шаня и всей совокупности их самобытной народной культуры показало, что в их сложении не участвовало население Саянской горной страны.

Прародина современных тянь-шаньских киргизов находится на северо-западе Монголии и Китая, а их славных предков звали бурутами. Не случайно язык южных алтайцев наиболее родственен современному кыргызскому, а прочие тюркские языки Саяно-Алтая далеки от него. С южноалтайскими совпадают не только названия ряда кыргызских этнических групп, но даже и их подразделений. Предки этих народов в прошлом жили рядом. Но всё это не сибирские, а центральноазиатские по происхождению этнические особенности.

Буруты, разбитые монголами, в течение нескольких веков передвигались с исторической родины на Тянь-Шань. И это описал историк XVII века Абуль-Гази. Другой средневековый историк Ибн-Вали описал, как кыргызы Древнехакасского государства погибли под ударом монголов, а их славное имя взял себе другой народ.