Глава 1
Основные источники по истории Византии конца VII — середины IX вв.
>(Михаил Яковлевич Сюзюмов)
От периода византийской истории с конца VII до середины IX в. осталось мало источников. Почти полностью отсутствуют акты и подлинные документы. Сравнительно невелико количество сохранившихся монет. Почти совершенно нет архитектурных памятников того времени. Археологический материал, отражающий этот период, тоже крайне беден.
Сохранившиеся в большом количестве свинцовые печати византийских чиновников и духовных лиц служат важным источником для изучения административного аппарата империи, но, к сожалению, их датировка вызывает немалые трудности[1].
В сравнении с предшествующим периодом, оставившим «Свод гражданского права», следующие два столетия чрезвычайно бедны законодательными памятниками. Изданная в 726 г. «Эклога», претендующая на роль общеимперского законодательного свода, затрагивает лишь некоторые вопросы права; к тому же недостаточно ясен вопрос, в каких случаях она воспроизводит старые нормы, в каких — отражает изменения, совершившиеся после издания Юстинианова свода[2].
Для социально-экономической истории Византии того периода особенно важен «Земледельческий закон» — краткий юридический сборник, регламентирующий правовые отношения в деревне[3]. Он сохранился в многочисленных рукописях, древнейшие из которых датируются XI в.; текст и порядок изложения в разных списках различен. Сохранились также средневековые переводы «Земледельческого закона» на славянские языки, где мы находим иногда серьезные расхождения с греческим оригиналом[4].
Вопрос о времени и месте создания «Земледельческого закона», равно как и о его характере, вызывает большие споры. К. Цахариэ фон Лингенталь и В. Г. Васильевский считали «Земледельческий закон» памятником, изданным одновременно с «Эклогой», т. е. в первой половине VIII в.; Г. Вернадский и Г. Острогорский, опираясь на заглавие ряда рукописей «из книги Юстиниана», — датировали его временем Юстиниана II, т. е. концом VII в.; Ф. Дэльгер принял гораздо более расплывчатую датировку: между началом VII и первой четвертью VIII в., а И. Караяннопулос старался еще шире раздвинуть хронологические рамки[5]. Е. Э. Липшиц, датируя этот памятник началом VIII в., подчеркивает, что он отражает отношения, сложившиеся в предшествующее время[6]. Наиболее вероятно, что «Земледельческий закон» был опубликован в конце VII в.
Столь же серьезны и разногласия по поводу места возникновения «Земледельческого закона». Сейчас, конечно, не приходится говорить всерьез о гипотезе Ф. И. Успенского, объявившего этот сборник славянским правовым документом (отсутствие славянской терминологии — надежный аргумент против гипотезы Успенского), но и сторонники теорий о происхождении «Земледельческого закона» на Балканах, в Малой Азии или в Южной Италии не обосновали достаточно убедительно свои взгляды.
Наконец, дискуссионным остается вопрос о том, является ли «Земледельческий закон» императорским законодательным актом (как предполагали Цахариэ фон Лингенталь и Васильевский) или же частноправовой компиляцией (таково, в частности, мнение Дэльгера), и, следовательно, распространялось ли его действие на всю страну или ограничивалось сравнительно узкими территориальными пределами.
Но будем ли мы считать «Земледельческий закон» законодательным актом или легализацией обычного права — сохранение громадного числа списков является надежным показателем популярности этого документа: по-видимому, он служил практическим руководством для значительной части византийского крестьянства; нормы этого закона могут пролить свет на изменение аграрных порядков в период после издания Corpus juris civilis.
Не менее сложен вопрос и о других юридических памятниках, обычно связываемых с «Эклогой»: это так называемый «Родосский морской закон» (легализация обычаев, установившихся в мореплавании в Восточном Средиземноморье) и «Военный закон». Их возникновение надо отнести к VII–VIII вв. (более точная датировка невозможна)[7].
Сведения об императорских постановлениях и письмах собраны в «Регестах» Дэльгера[8], но первый том их вышел 40 лет назад и в настоящее время нуждается в дополнениях. Большая часть императорских грамот известна лишь по упоминаниям и пересказам в нарративных источниках, кое-какие — в латинских переводах (например послание Михаила II Людовику Благочестивому, содержащее подробный рассказ о восстании Фомы Славянина[9]).
Документы патриаршей канцелярии систематизированы в «Регестах» В. Грюмеля[10]: сюда относятся, помимо постановлений и писем патриархов, также акты церковных соборов: VI (Константинопольского) 680–681 гг., так называемого Пятошестого (Трулльского) 692 г., VII (Константинопольского) 754 г. и II Никейского собора 787 г.[11] Акты иконоборческих соборов не сохранились, но по актам VII собора и по сочинениям противников иконоборчества они могут быть реконструированы, хотя и не полностью[12].
Церковными документами — частично официального, частично приватного характера — являются списки епископий, так называемые
