Иерусалимские дневники

Иерусалимские дневники

Перед вами – «микроистория» событий, какими они видятся, чувствуются и осознаются с холмов Шомрона из небольшого квартала Кдумим Цафон в поселении Кдумим

Жанр: Биографии и мемуары
Серии: -
Всего страниц: 43
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

Иерусалимские дневники читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Уважаемые читатели! Ни одно из этих писем (точнее выдержек из них) не предназначалось для публикации, все они носили сугубо личный характер и были

адресованы друзьям автора в России. Тем не менее, вовсе не считая свою личность чем-либо выделяющейся из тех, кто живет рядом с ним, автор не

может не заметить, что судьба порою ставит нас в такие ситуации, когда то, что происходит с конкретным человеком, автоматически становится

достоянием истории, ведь она сама, история, познает себя через тех, кто в ней находится и действует… Взгляд изнутри, на местном уровне,на маленькие

язычки пламени бушующих событий может быть не менее интересен и важен для их понимания, чем наблюдение издалека пылающего костра,

смазывающего своим сиянием полутени…

Перед вами – «микроистория» событий, какими они видятся, чувствуются и осознаются с холмов Шомрона из небольшого квартала Кдумим Цафон в

поселении Кдумим, в котором автор этих строк – 47-летний историк, докторант Иерус. Университета, учитель и экскурсовод проживает с 1988 года с женой -

Авиталь, пятью детьми и белой лошадью Ливнат. Не ищите в них откровений, особой силы духа или рецептов – в них просто кусочек жизни…..

22октября. 2ч.30 м.

Шалом, дружище !………Сейчас два часа ночи, я сегодня сторожил вместе с еще одним жителем посёлка с 21 до 24 часов (на джипе), крутились вокруг

нашего квартала по окружным «дорогам безопасности», у нас теперь дополнительно к общей, есть отдельная охрана в каждом квартале (из добровольцев, по

очереди, поселок дает машину с прожектором и два автомата, приписанных к ней).


У меня нет много сил писать, но постараюсь составить письмо из фрагментов разных писем, которые я писал ранее разным людям – не обессудь, в них есть

порядочно информации… а потом, коль жив буду, а это вещь далеко не сама собой разумеющаяся в нынешней ситуации, постараюсь ужо написать

поподробнее о "текущем моменте".. первые письма – еще августовские. Михаэль.

– ----------------------------------------------------------

06 сентября………..Прости, что я всё о прозе жизни – сейчас ночь, голова варит плохо. День был ужасный – я пошёл по повестке на однодневные сборы в

свою часть, а там выяснилось, что на складе оружия лежит приказ, запрещающий выдавать мне его даже на время нахождения в части (каков враг народа,

как в зеркало погляжусь – аж самому страшно !), я психанул, бросил на стол офицерши свой военный билет……… Есть риск военного суда, но вряд ли

большой – мэр нашего поселения уже звонила мне, обещала поднять бучу, вплоть до кнессета и потребовать от армии объяснений… Им обьяснили, что я

должен был бы на стрельбах взять винтовку у соседа в ряду, пострелять – и вернуть ему…каково…Меня колотило полдня… Вот уж действительно "страна

пожирающая своих жителей".


Вспомни историю с Довом на ферме в Маоне – если бы у него власти не отобрали пистолет – он был бы жив… По ночам в горах постреливают, в новом

издании учебников для палест. школ об Ословских соглашениях – ни слова, Израиля вообще нет ни в каких границах, упомянут только "сионистский враг,"

ждем войны. Ну а теперь хоть что – нибудь человеческое: тот самый карельский вереск вот уже три недели стоит в воде на пианино, и представь себе, в

нём что-то ещё зеленеет !!!! Спокойной ночи. Михаэль. Привет от лошади – она переминается с ноги на ногу под окном и ласково ржет.

– -----------------------------------------------------------------------------------------------

30 сентября. Шалом !……. Ждём завтра первый дождь, по прогнозу, (хотя бы в части нашей огромной страны) – это вообще -то рановато, т.к. дождю

полагается идти после Симхат-Тора. Но сейчас каждая капля будет к месту. Ещё год засухи – и всему здесь кранты – воду будем возить из Калининграда!

У нас за время моего летнего отсутствия Гос.Управление водных ресурсов построило огромный резервуар для воды на территории нашего нового

сельскохозяйственного квартальчика на соседней горе Хар-Хемед, принадлежащей Кдумим, еще с конца 70-х годов (кстати той самой, по подозрению в

участии во "вторжении " на которую 4 года назад с возможным «умыслом обстрела оттуда жителей деревни Кадум» меня собираются вот уж как второй год

судить и отобрали винтовку…


Наши дома там стоят уже 3 года, министерство сельск.хозяйства участвует в проектах тамошних поселенцев, подведена дорога, вода, свет, но полиция

живет в своих собственных мирах: у неё гора носит имя Джабель Мухаммад, всё еще числится арабской и незаселённой). Я было обрадовался – думал, что

пробурили новую скважину (у нас богатые водоносные горизонты) – но оказалось, что воду туда качают километров за 35 из Рош-ха Айн (уже в " малом

Израиле"), используя высоту горы как замену водонапорной башне, т.к. по Ословскому соглашению Рабин дал палестинцам право вето на любые работы по

использованию водных ресурсов "за зеленой чертой", даже если это производится на территории еврейских поселений. Мы не имеем право без их подписи

даже увеличить диаметр трубы в нашей поселковой скважине, пробуренной еще в конце 70 -х внизу. Теоретически, Израиль тоже имеет право контроля над

палестинскими водными работами, но его не применяет, "чтобы не обострять отношения."… к тому же арабы всё равно на нас плюют и бурят где хотят. На


Рекомендуем почитать
Типы Царского сада

«День выдался жаркий, хоть и апрельский, и в тёплом пальто было тяжело бродить по откосам и крутизнам Царского сада, в надежде встретить живописное местечко и зачертить в альбом. Живописных местечек тут, разумеется, множество, и оттого для нашего брата, художника, так затруднителен выбор: и направо дерево дуплистое, корявое, раскидистое, старое, такое, что, глядя на него, душа радуется; и налево, чудного весеннего тона, и прямо, и куда ни кинешь глазом…».


У детей на ёлке

«Дети в нарядных пёстрых платьицах и праздничных курточках застенчиво столпились в зале. Я вижу белокурые маленькие лица, вижу чёрные и серые глазки, с наивным любопытством устремлённые на красивую гордую ёлку, сверкающую мишурным великолепием. Бонна зажигает свечки, и точно пожар вспыхивает ёлка в этой большой комнате, где, кроме детей, сидят поодаль взрослые – мужчины и дамы…».


О, марсиане!

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Любовь Орлова. 100 былей и небылиц

Первая отечественная кинозвезда Любовь Орлова стала не только кумиром поколений, но и символом своей эпохи. Она умела на экране все – петь песни и отбивать чечетку, стоять за ткацким станком и импровизировать на рояле, ездить на велосипеде и вращаться под куполом цирка. В кино она больше играла простых тружениц, ее Марион Диксон из «Цирка» предпочла СССР, а ученая Никитина в «Весне» была светилом советской науки. В жизни актриса тщательно скрывала свое дворянское происхождение и даже то, что была в родстве с самим Львом Толстым.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 10

«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 5

«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.


Борис Львович Розинг - основоположник электронного телевидения

Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.


Главный инженер. Жизнь и работа в СССР и в России. (Техника и политика. Радости и печали)

За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.


Освобождение "Звезды"

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Воспоминания о Евгении Шварце

Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».