Герои рассказов Юрия
Максимова – с разных планет, из разных стран и времён, это храбрецы и трусы,
борцы и предатели, ищущие Бога и отрицающие Его. Мир «Христианского квартала»
непредсказуем, динамичен, опасен, но не хаотичен, потому что Творец, создавший
Вселенную, помнит о каждом творении Своём и освещает его светом Своей
благодати.
Юрий
Валерьевич Максимов
ХРИСТИАНСКИЙ
КВАРТАЛ
фантастические
рассказы
Содержание
Христианский квартал
Больше, чем…
Двадцать минут
Мата
Небо всё видит
Пустяки
Псогос Валена
Рядовой
Символ
И поднялось
терние...
Узник
Ветер
перемен
Дерзновение
пред лицом Божиим
Смерть
атеиста
Бд-6:
Дервиш
Девушка и фантаст
Герой, который остался дома
О
путешествии наставника Ма и двух просветлённых
Лесоболотный массив
Бд-9:
У самого синего моря...
Рубикон (термоядерная сказка)
Тот,
кто думает о нас
Бд-7:
Трон в крови
Сложноструктурированные органические объекты
Помощник
Сельский вечер
Микросхемы
Продаётся Америка
14:42 по Марсу
Христианский квартал
Сразу после
завтрака Юнус отправил старшего сына на базар, вместо себя. Ильяс - парень
смышлёный, подменять отца в лавке не в новинку.
Затем
умылся, разгладил жёсткую бороду, накинул риду на плечи. Покивал с усмешкой на
слова жены - та приметила, как Мария передавала надкусанное яблоко соседскому
Кусте. И откуда только узнала этот знак багдадских девиц? Да, теперь такой
возраст - глаз да глаз нужен.
Отстранив
полог, хозяин вышел во дворик. Солнце уже высушило росу с листочков изогнутой
маслины. В тени колодца разлёгся Тим-бездельник. Какие уж ему мыши, только и
знает, что валяться, да шерсть свою вылизывать. Из хлева недовольно всхрапывает
Огонёк - видно, так и не привык за ночь к соседству с чужим мулом.
А
вот и Мати в незаправленной рубашечке выглянул из-за полога.
-
Папа-а-папа!
-
Да, сынок!
-
А отец Хиостом правда в Иесалим идёт?
-
Правда.
-
И я хочу в Иесалим!
-
Вот подрастёшь и поедешь.
-
А я с собой Дато возьму... - показывает сшитую из тряпок коняшку.
-
Возьми. Отчего бы не взять?
Наконец
показался сам постоялец. Вытянутое бледное лицо, борода с проседью, густые
брови, старая скуфья, да потрёпанная ряса до земли.
-
Как спалось, авва, с дороги-то?
-
Спасибо, Иона, на славу. - улыбается.
-
Ну что, к епископу теперь?
-
Конечно.
Скрипнула
створка ворот, хозяин и монах ступили наружу, в переплетение узких улочек
христианского квартала. Утреннее солнце вошло в силу, обжигая бледно-рыжие
камни стенной кладки и тёмную брусчатку под сандалиями. Ноздрей коснулся запах
пыли и конского навоза. Зашагали по затенённой стороне.
-
Это дома христиан?
-
Да, авва.
-
И те, что мы прошли - тоже?
-
Истинно так, авва.
-
Богатые дома. - с удивлением покачал головой монах, - Я на прошлом переходе был
в Тиннисе. Никогда не видывал я такой нужды, как среди тамошних христиан. Они
говорили, что это из-за податей, которыми облагают их неверные, взимая по пяти
динаров с головы. Как же вы умудрились избежать этого зла? Или с вас не
взимают?
-
Отчего же, взимают, и джизью и харадж, подушный и поземельный налог. Такой
порядок везде, авва.
-
Но вы не бедствуете, а против жителей Тинниса - сущие богачи! Как такое
удаётся?
-
Господь хранит. - ответил Юнус, отвернувшись, будто разглядывая стены, - Кроме
нашего епископа никто из нас даже не видел лица сборщика податей.
-
Видно, ваш епископ - святой человек. Хорошо, что повидаюсь с ним.
Юнус
промолчал, раздумывая над тем, почему на улицах никого нет. Не бегают дети, не
везут тележки хозяева, не идут женщины с кувшинами, покупать воду... Голые
камни, еле слышный отзади шум базара, наглухо запертые двери. Нет, скрипнула
одна, отворилась - Сержис, троюродный брат, выкатился, пыхтя и подхватывая
пузо.
-
Сержис!
-
Юнус!
Обнялись.
Юнус представил:
-
Авва Хризостом. Из обители Каллистрата, что в Константинополе. Идёт на
богомолье ко Гробу Господню. В Тиннисе отстал от группы. Теперь догоняет.
Оказал мне милость, остановившись в нашем доме на ночлег. Веду знакомить с
владыкой Михаилом.
-
Ох ты, радость какая, батюшка, поведайте, как там в Царь-граде людям живётся?
Что нового?
-
Всё старое. Хлеб дорожает. Импертор дряхлеет. Слава Богу за всё.
-
И то верно, батюшка, сказано. Помолитесь и о нас, грешных, во Святом Граде.
-
Постараюсь.
Сержис
повернулся к брату:
-
Копты третьего дня в городе.
-
Видел. Вчера ко мне шёлк смотреть приходили.
-
Но приехали-то они не за шёлком.
-
Знаю, зачем они приезжают.
-
Да, утром караван из Ракки пришёл. Вот надумал я сходить, глянуть. Может, спасу
хоть одного. И мне помощник давно в доме нужен.
-
Сходи, сходи. Святое дело.
-
А ты не хочешь пойти?
-
Да у меня ж гость.
-
И правда! Пустая моя башка, сам уже не знаю, что болтаю. А ты что к церкви авву
по улице ведёшь, через ряды-то разве не короче выйдет?
-
Давно ж ты у меня, Сержис, не был, если не помнишь, как от моего дома идти. -
рассмеялся Юнус, обнажив белые зубы.
-
И то верно. Прости, брат. Ну, Бог в помощь, пойду я. Авва, благослови.
И
разошлись, Сержис засеменил вверх, к рядам и базару, а Юнус с монахом - вниз по
улице.
-
Что тебе Сергий предлагал купить? - переспросил отец Хризостом, по привычке
произнося имена на ромейский манер.
