Егор Фомин
Хранитель
Дорога кончилась как-то сразу, рывком. Еще мгновение назад казалось, что этой серой ленте нет конца. Теперь же парень стоял на небольшой лужайке в лесу. Лес был какой-то странный. Вроде бы и не дремучий, но мертвенная его безмолвность и неестественная четкость теней говорили об одном - все пути в этом лесу ведут сюда. На другой стороне лужайки нерушимым монолитом уходила в кроны деревьев скала. У ее подножья чернел грот.
А перед этим входом сидел на камне человек. Сидел, положив руки на воткнутый в землю меж ног прямой меч, склонив голову на его рукоять. Человек сидел здесь давно. Очень давно. Он казался даже не живым, но статуей, растением, сродни стебельку травы, проросшего в трещине камня, под ним.
Все это место было насквозь пронизано тишиной. Тягучей, растительной какой-то тишиной.
Тишиной Деревьев, что росли вокруг поляны, тишиной травы.
Человек поднял голову, и тишина разлетелась множеством звенящих осколков.
- Пришел, - вскрикнула тишина, - как долго...
Парень взглянул в его лицо. Невольно отпрянул. Этот человек ждал. Ждал немыслимо давно.
Никогда еще юноша не видел таких уставших людей.
- Кто ты? - спросил он.
- Хранитель, - спокойно ответил человек, потихоньку освобождаясь, от застывшей своей позы.
- А ты - Крис. Крис Искатель.
Хранитель не спрашивал. Он утверждал.
- Откуда ты знаешь? - оторопел Крис.
Хранитель посмотрел на него, задумчиво перевел взгляд на камень, на котором сидел. Только сейчас Крис заметил, сколь замшел этот камень. Сам человек этот был какой-то выцветший. И, хотя Хранитель не был стар лицом, и тело его было телом человека едва перевалившего зрелость, но от него веяло самим Временем. Серые, как небо над ним, его глаза бесконечно глубокие и мудрые пугали бездонной своей усталостью.
- Ты бы знал еще больше... - меж тем ответил он, склонив голову.
- Ну, что же, теперь все кончено, - решительно взмахнул мечом Хранитель, разминаясь.
- Это что же, теперь обязательно драться? - не понял Крис, - может, как-нибудь без того обойдемся?
Хранитель оглянулся на грот, и в глазах его мелькнул потухший огонек алчности.
- Нет, - коротко тряхнул бесцветными волосами, схваченными у лба стальным обручем, - ты должен убить.
Крис разглядел в траве у камня выбеленные временем кости. Сейчас ему не хотелось спорить. Пусть так.
Чем скорей, тем лучше. Он отбросил свою накидку, оставаясь в одном трико. В бою так удобнее. Он и доспехов не признавал. Однако меч вынимать не спешил - надежда еще не оставляла его.
- Слушай, мне бы не, хотелось... - начал, было он.
- Учись, - коротко нанес удар Хранитель.
Энергичное молодое тело Криса развернулось, меч сам оказался в его руке. Звякнула сталь.
- Учись перешагивать через себя, как уже умеешь перешагивать через других.
Сталь сверкала в воздухе и пела. Свою, чуждую жизни, но полную неодолимого очарования песнь.
- Учись, парень, - приговаривал Хранитель, показывая отменное владение мечом. - Ошибешься - умрешь.
Крис всегда был способным учеником.
Песнь оборвалась. Недоуменно Хранитель посмотрел на пронзенную грудь. Он уже не верил в смерть. Пошатнулся.
- Молодец, малыш... - глаза его наполнились скорбной радостью.
Ноги все-таки подвели его, и он рухнул в траву. Крис склонился над ним, встретив его взгляд.
- Я вижу ты... славный малый. Я скажу...
не гляди... изумрудную шкатулку, - он перевел взгляд в небо, наконец... я свободен!.. И видят боги, я играл честно.
Сердце Искателя было полным блаженства, он действительно нашел то, что искал. Он перекинул сумку через плечо, отправился к выходу, но, еще раз поглядев на изумрудную шкатулку, остановился. Шкатулка стояла в самом центре на небольшим золоченом постаменте, посреди груд не нужного Крису золота. И любопытство взяло верх. Он осторожно подошел к ней, открыл и застыл в изумлении. Он - ничтожнейший из смертных держал в руках Сокровище, перед которым бледнело все, что лежало вокруг. Долго он стоял и любовался. Но тяжелые мысли упрямо лезли в голову: что же ему теперь делать? Нести шкатулку отсюда нельзя, мир полон злых людей, которые посягнут на его Сокровище. Оставить ее здесь - тогда любой придет и просто возьмет ее себе.
И тогда Хранитель вышел из грота, сел на камень и склонил голову на рукоять меча.
