— Дамы и господа, в эфире снова ваша любимая телепередача «Звезда в моей команде», где знаменитые люди помогают вам выигрывать сказочные призы…
Сидя за кулисами, Эйнджел молилась, чтобы это дурацкое шоу поскорее закончилось…
Как закончился ее брак.
Ведущий программы продолжал свою трескотню:
— Справа от меня находятся мистер и миссис Баркер и их партнер по команде, блестящая кинозвезда… — прозвучало имя исполнителя главной роли во второсортной мыльной опере.
Глядя на один из мониторов, Эйнджел наблюдала за тем, как актер, наигранно улыбаясь, приветствовал аудиторию.
Нина, личная помощница Эйнджел, бросила на нее критический взгляд.
— Ты выглядишь безукоризненно, — с одобрением произнесла она.
Ну, разумеется. Эйнджел всегда безукоризненно выглядела — длинные светлые волосы, синие глаза, стройная фигура, в данный момент облаченная в обтягивающее золотистое платье с низким вырезом, куча безвкусных ювелирных украшений.
— А теперь позвольте представить вам женщину, встречи с которой вы ждали с таким нетерпением…
Не больше, чем я жду окончания этой передачи, усмехнулась про себя Эйнджел, сохраняя внешнюю невозмутимость.
Итак, пора на выход. Улыбнись!
— Горячо любимую всеми нами…
Особенно с тех пор, как благодаря моему мужу, желающему подешевле от меня откупиться, мое лицо стало появляться на обложках журналов.
Не беда. Улыбайся!
Эйнджел бросила последний взгляд в зеркало, поправила платье, чтобы выгодно подчеркнуть свои достоинства, и, наигранно улыбаясь, вошла в комнату, залитую светом прожекторов. При этом она чувствовала себя так, словно это был путь на эшафот.
— А вот и она — прекрасная, неподражаемая Эйнджел.
Раздались аплодисменты, и тут случилось нечто ужасное — свет прожекторов потускнел… нет, это у Эйнджел потемнело в глазах.
Пожалуйста, только не сейчас! Я думала, приступы закончились!
К счастью, это быстро прошло, и Эйнджел, продефилировав по студии на высоченных каблуках, с притворным восторгом поприветствовала ведущего.
С ней в команде играли мистер и миссис Строубз. Перед началом шоу молодая женщина познакомилась с ними в комнате для отдыха, и это стало для нее настоящим испытанием на прочность.
— Мы так сожалеем о вашем разводе, — сказала миссис Строубз. — Мы думаем, ваш муж ужасно с вами поступил.
— Мы расстались по обоюдному согласию, — поспешно произнесла Эйнджел.
Но разве кто-то в это поверит? Джо на каждой вечеринке появляется со своей новой спутницей.
Зрители сгорали от нетерпения увидеть ее. Эйнджел улыбнулась и помахала рукой, чтобы доставить им удовольствие. Ей казалось, что она слышит слова: «Маленькая сексуальная штучка. Настоящий лакомый кусочек».
Да, именно так и воспринимал ее Джо. Восемь лет она была для него «маленькой сексуальной штучкой». Внезапно эти восемь лет показались Эйнджел вечностью.
Шоу началось. Вопросы были примитивными, но молодая женщина старательно делала вид, что задумывается над ними, посмеиваясь над собственным «невежеством». Они хотели увидеть «глупую блондинку», так пусть получат ее.
Актер, игравший в другой команде, оказался глуп, как пробка, и команда Эйнджел повела в счете. Несмотря на это, ведущий не скрывал своего пренебрежительного отношения к ней.
— А сейчас, Эйнджел, я задам вам самый сложный вопрос. Кто расписал Сикстинскую капеллу? Итак, это был Микки Маус, Микеланджело или Марк Антоний?
Приложив кончики пальцев к губам, Эйнджел захихикала.
— О боже! Я не знаю. Я никогда не изучала музыку. — Аудитория разразилась громким хохотом. Не могли бы вы повторить?
Ведущий заново прочитал вопрос, и Эйнджел жалобно произнесла:
— Почему мне всегда достаются самые сложные вопросы? Придется угадывать. Микеланджело.
— Это правильный ответ. Вы выиграли.
Раздались радостные возгласы и аплодисменты.
Ее партнеры по команде прыгали от радости.
Скоро все это закончится.
Наконец передача подошла к концу, и Эйнджел покинула студию, радуясь, что может быстро скрыться от назойливых глаз.
В машине ее ждала Нина. Она находилась рядом с ней все эти восемь лет. Эта некрасивая девушка была не только помощницей Эйнджел, но и ее хорошей подругой. На Нину можно было положиться.
Эйнджел уселась в машину и облегченно вздохнула.
— По крайней мере, когда ты переедешь в Италию, тебе больше не придется участвовать в этих дурацких шоу, — сказала Нина.
— Это точно.
— Мне бы так хотелось поехать вместе с тобой…
— Мне тоже, — искренне ответила Эйнджел. — Я буду по тебе скучать, но мне больше не понадобится секретарь. Я собираюсь жить тихо и скромно.
— Вчера мне звонил Джо, предлагал вновь на него работать. Сказал, что я нужна «его дорогой Мерри». Мерри! Ее зовут Мередит.
— А меня — Анджела, но я позволила ему ради его имиджа называть меня Эйнджел.
— Я сказала ему, что нашла другое место. Я не собираюсь работать на этого глупого выскочку, который считает себя пупом земли только потому, что он богат.
— Выбирай слова, когда говоришь о моем бывшем муже.
— Ты не одобряешь этого?
— Конечно, нет. «Глупый выскочка» — слишком мягко сказано.
— Как насчет «грубого, злобного, хвастливого мерзавца»?
— Намного лучше, — криво усмехнулась Эйнджел.
— Он несправедливо с тобой обошелся, но, по крайней мере, ты получила от него дворец в Италии. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
