Ангарский посад, январь 1644. Январь 7153 (1645)
Карандаш скрипел, выводя на плотном, разлинованном листе бумаги незамысловатые слова.
— Прокопушка, пойдём уже, — Любаша, отправив младшего Славку на двор, заставив-таки его повязать шарф, — Стрельцовы только-только вышли, нас ждут. Оставь ты свои закорючки хоть на сегодняшний день!
Загоревшись идеей получить среднее образование, а вместе с ним и звание старшего мастера, что подразумевало повышенный оклад, Славков записался на вечерние курсы для взрослых при посадской школе. Неожиданно для самого Прокопия, обучение давалось ему легко, стоило лишь освоить азы. За сравнительно короткое время он выучил счёт, сложение слогов в слова и начал потихоньку читать. В том числе и листы с информацией, что вывешивали у правления и дома культуры, к которым раньше он никогда не подходил — ни к чему они были неграмотному переселенцу. А теперь — поди же ты, сподобился. Единственно, что не получалось у Прокопия, так это письмо. Глядя на свои попытки заполнить строки прописей, он порой впадал в полное отчаяние и пару раз пытался бросить обучение. Но благодаря младшей дочке Миряне, каждый раз находил в себе силы пробовать писать ещё и ещё раз. Даже сегодня, в такой знаменательный день он, наполовину одетый — в стёганых штанах и новых валенках, подшитых кожей, присел у стола, ещё раз прописать задание на завтрашний вечер.
— Да-да, идём Любаша, ты оделась? — сосредоточенно покивал, не глядя, Славков. — Ну ты смотри, получается же!
Воскресный день был поистине хорош! Яркое солнце щедро заливало улицы посада, и даже снегири чирикали, будто так же, как и люди радуясь обещанному подарку от мастеров радиодела. Говорят, что зимний посвист этих бойких птиц предвещает скорую оттепель. Неплохо бы, думалось Прокопию.
К площади шли десятки людей, весело переговариваясь. Утоптанный снег хрустел под ногами, искрясь на солнце. Дети стайками шныряли между взрослыми, играя в снежки и радостно повизгивая. Время от времени, они, испытывая мам на прочность, бухались в сугробы, что лежали вдоль заборов посадских дворов. Атмосфера праздника передалась ребятне от родителей. На площади детишек и их родителей ждало угощение и горячие напитки, да выступление коллективов местной самодеятельности. И повара столовых, и артисты из посадского люда готовились к этому мероприятию загодя, каждый по-своему.
Площадь перед правлением и домом культуры была заполнена народом — на утро воскресенья было назначено знаковое для общества мероприятие. Оно подводило первый и самый важный, основополагающий итог работ специалистов радиодела. В своё время вырвав с превеликим трудом два десятка толковых ребят и девчат у остальных желающих — химиков, военных, металлургов, медиков и прочих, радисты и радиолюбители из числа двух экспедиций принялись за создание своей учебной и технологической базы. Они, как и многие из первоангарцев, совмещали радио с работой в ином направлении — кто-то работал в цеху, кто-то на пилораме, а кое-кто и управлял экономической и политической жизнью Ангарии, находясь в Совете. В бывший складской ангар, собранный в Новоземельске ещё до закрытия аномалии, стекались продукты производства со всех частей сибирской державы: из химической столицы Баргузина, из Железногорска — её металлургического и стекольного центра, из мастерских Ангарска и Васильево, чтобы одно из важнейших направлений работы «на будущее» не знало проблем. Конечно, без проблем не обошлось, но и Москва не сразу строилась. Но важнейшей целью для пропавших во времени людей изначально было выживание во враждебном окружении. А значит — первым делом всё для армии, для военных нужд. Все собранные на берегах Байкала рации первые годы шли на оснащение связью крепостей, старых и новообразующихся посёлков, затем пароходов, экспедиционных партий. На такой важный аспект, как радио для обывателей, исполняющее только информативные и развлекательные функции, поначалу не обращали внимания. И лишь после того, как высвободились дополнительные руки, а также наладилась сборка дуговых радиостанций, предназначенных для формирования радиопояса от Эзеля до Енисейска, нашлись свободные руки и производственные мощности для радиофикации посёлков на Ангаре. В итоге результатом стало появление в Ангарске, Усолье, Белореченске, Баракаево, Васильево и Новоземельске на площадях у домов культуры столбов с установленными на них двумя металлическими раструбами.
Едва Славковы вышли на площадь, как Славик тут же устремился к крытым лоткам с угощением и вскоре с добычей вернулся обратно. В одной руке был исходящий паром горячий пирожок, а в другой — раскрашенный деревянный самолётик на палочке.
— С картошкой и грибами! — тут же сообщил малец, откусив кусочек и, прищурив глаз, поднял руку с игрушкой, примерив её на ярко-голубом небосклоне.
— Славка, пошли туда, посмотришь на кукол, — предложила мать, показав на толпившихся перед небольшой приподнятой в высоту сценой детишек.
Однако мальчишка лишь только махнул рукой и, вручив игрушку сестре, устремился к ледяной горке.
Славковы, взяв по чашке горячего сбитня, направились к небольшой сцене, где десяток музыкантов наигрывали весёлые мелодии, не давая людям замёрзнуть. Даже Прокопий, похлопывая варежками по бокам, не преминул малость подвигаться. Так, за праздной кутерьмой прошло некоторое время, и вскоре перед народом появился князь ангарский, в сопровождении княгини и младшего сына. Старший же, Станислав, в это время был в Железногорске, на стажировке. Под восторженные выкрики посадских Вячеслав вышел на центр помоста. Приветствуя граждан, он жестами успокоил их и начал говорить уж в полной тишине. Люди ловили каждое слово — переселенцы его искренне любили. Соколов не планировал растягивать речь надолго — всё же не май месяц, да и детвора долго не станет спокойно стоять. Так что утомлять публику Вячеслав не стал, сведя своё выступление к тезисам — так, он призывал молодёжь настойчиво овладевать знаниями и оттачивать имеющиеся у них умения с помощью учителей, которые всегда готовы помочь в любом вопросе. Кроме того, Соколов предложил и не забывать о грамоте старшее поколение, похвалив тех, кто записался на вечерние курсы. Вдруг Дарья, подойдя к князю, указала тому на мальчонку, стоявшего спереди и что-то быстро проговорила Вячеславу на ухо. Князь кивнул и подал мальчугану руку и тот ловко вскарабкался наверх, сияя от восторга.
