Жизнь Айно Куусинен, жены одного из руководителей Коминтерна — О. В. Куусинена, была полна такими перипетиями и встречами с такими людьми, отмечена причастностью к таким событиям и обстоятельствам — от участия в подпольной революционной работе и деятельности советской разведки до испытаний в сталинских тюрьмах и лагерях, — что её рассказ о пережитом и передуманном сам по себе представляет огромный интерес и ценность. Но помимо этого её воспоминания — это уникальный источник сведений о внутренней жизни аппарата Коминтерна, где она работала около десяти лет, о той связи, которая существовала между его руководством и сталинской верхушкой, но весьма тщательно скрывалась в те годы и до сих пор не стала достоянием общественности.
Книга написана Айно Куусинен на немецком языке сразу после возвращения из Советского Союза в Финляндию в 1965 году. Но опубликована по воле автора лишь после её смерти. В 1972 году книга вышла в Федеративной Республике Германии и в Финляндии. Перед вами — первое издание книги на русском языке.
В сравнительно недавние времена читатель, пожелавший узнать о том, как жили советские люди в двадцатые—тридцатые годы, встречал в литературе описания, составленные в духе торжественного речитатива «Широка страна моя родная» или бодрых ритмов «Марша энтузиастов» И. О. Дунаевского. И хотя было давно известно, что в эти годы судьбы многих были искалечены произволом, стыдливо названным «последствиями культа личности», в литературе преобладали суждения, почерпнутые из официальных партийных документов и без конца повторявшиеся в учебниках и трудах историков, что это был период победы социализма в СССР, торжества социалистических преобразований во всех сферах общественной жизни, невиданного ранее развития социалистической демократии. И на самом деле, Советская страна превратилась в те годы в державу, обладавшую серьёзной технико-экономической, материальной силой. Её голос на международной арене звучал всё более уверенно, подкреплённый значительной военной мощью.
Однако это была фасадная сторона здания, возводимого на «одной шестой части» земной суши. О ней взахлёб писали советские газеты и журналы, твердило радио. Рупором пропаганды достижений социализма в СССР стала печать коммунистических партий, входивших в Коммунистический Интернационал. В тени же оставалось всё остальное, и прежде всего цена, которую заплатил народ за форсированную индустриализацию, разгул репрессий в связи с принудительной коллективизацией крестьянских хозяйств, муки, лишения и страдания миллионов людей, раздавленных гигантской пирамидой, возводимой якобы во славу социализма, а на деле — в интересах торжествовавшей сталинской тирании.
Для идеологического камуфлирования сталинского режима активно использовался Коммунистический Интернационал, существовавший в 1919—1943 годах. Созданный по инициативе Ленина представителями первоначально весьма немногочисленных левых партий и организаций международного рабочего движения как всемирная коммунистическая партия, штаб мировой революции — Коминтерн в послеленинские годы весьма активно использовался его руководителями для поддержки и одобрения от имени мирового пролетариата всего, что происходило в Советской стране, и прежде всего курса её правящей верхушки. Для Сталина Коминтерн был инструментом политической борьбы, рычагом политического диктата, в то время как коммунистические партии видели в нём школу интернационализма и революционного братства. Это противоречие предопределило последующую трагедию Коминтерна.
Эти страницы истории, к сожалению, ещё почти совсем неизвестны. Хранящиеся «за семью замками» архивы лишь частично преданы гласности, многие стороны деятельности Коминтерна остаются и сегодня закрытыми. И здесь воспоминания Айно Куусинен приобретают исключительное значение, они помогают уяснить то, как действовал внутренний механизм этой огромной организации.
Разумеется, размышления автора о Коминтерне, о его лидерах, особенно характеристики, которые она даёт О. В. Куусинену, субъективны. На них, естественно, не могли не сказаться перенесённые ею ужасные испытания. Поскольку воспоминания были написаны более чем через тридцать лет после событий, о которых рассказывает автор, в них подчас смещаются некоторые факты, иногда не совсем точны отдельные детали.
Деятельность Коминтерна не исчерпывалась, как об этом говорит автор, рутинно-канцелярским функционированием аппарата Исполкома. Она складывалась из практики компартий, их работы в массах, попыток сплотить трудящихся для защиты их повседневных интересов и оказания отпора наступлению реакции. В эту повседневную работу партий Коминтерн добивался внесения элементов организованности, интернационалистического взаимодействия, выступал за их укрепление. Однако стремление к централизации и жёсткому подчинению указаниям центра, левосектантские установки, преувеличенные представления о революционных настроениях масс и непрестанное ожидание прихода мировой революции, пронизывавшее многие директивы Коминтерна, ослабляли дееспособность партий, приучали их к пассивному ожиданию руководящих указаний. В свою очередь руководители Коминтерна ожидали получения санкции на каждое принципиальное решение от Сталина или его приближённых. Это всё видоизменило Коминтерн, по признанию Клары Цеткин, «из живого политического организма в мёртвый механизм, который, с одной стороны, проглатывает приказы на русском языке и, с другой стороны, выдаёт их на различных языках, механизм, превративший огромное всемирно-историческое значение и содержание русской революции в правила Пиквикского клуба». Именно на эту сторону дела проливают свет воспоминания А. Куусинен, рисующие изнутри картину повседневного быта коминтерновцев, ритуал выработки и принятия решений, реальную борьбу за власть внутри этой организации и её функционально-служебную роль инструмента сталинской верхушки. Автор, впрочем, явно преувеличивает роль в этом О. В. Куусинена, несколько демонизирует его облик. В то же время нельзя не признать, что, сумев уцелеть в трагических перипетиях сталинщины, когда революционное прошлое и видная политическая роль при Ленине почти неизбежно предопределяли трагический конец человека, Куусинен проявил недюжинное умение и искусство маневрировать, оставаясь все эти годы на первых ролях в руководстве Коминтерна. При чтении этой части воспоминаний перед читателем возникает фантасмагория трансформации революционных идеалов в оболочку механизма сталинской системы, беспощадно расправлявшейся с теми, кто попадал в её жернова.
