Жара плавила мозги и сводила с ума. Одинокая собака, обалдевшая от жары , задрала ногу возле пожарного гидранта, высунула язык, выдавила из себя струйку мочи и поплелась к выходу из двора. Морж сидел возле подъезда в тени высокого платана, надвинув широкополую шляпу на глаза. Из подъезда выскочила девочка лет десяти и показала Моржу язык. К груди девочка прижимала большого плюшевого мишку с одним оторванным глазом, она перехватила его поудобнее и вприпрыжку поскакала дальше. Жара была ей нипочем. Ни ей, ни другим детям, носящимся по двору и занимающимися своими, детскими делами. Следом за девочкой из подъезда вышел маленький пузатый мужчина, он остановился, вытер платком потеющую лысину, натянул на нее смешную панамку и взглянул на Моржа. Морж промолчал. Человек поджал губы и зашагал в ту же сторону, что и девочка. Морж пожал плечами и отхлебнул немного из бутылки, которую он поставил возле своей ноги. Вкуса он не почувствовал, было слишком жарко для вкуса. Он поставил бутылку на место и задремал. Жара просто убивала его.
Чуть позже во двор приехала полиция. Жара донимала всех, и поэтому воротники синей формы была расстегнуты, рукава закатаны, но, несмотря на это, подмышками у патрульных расплывались темные пятна.
– Эй! – сказал тот, что повыше, обращаясь к задремавшему в тенечке Моржу: – Ты кто такой? Документы есть? – Морж в ответ только вяло пожал плечами – ну откуда у человека, присевшего выпить пива в тенечке в полдень, документы? Патрульный так же вяло махнул рукой – ему и самому не хотелось проверять документы, стоять тут, задавать вопросы, ведь ежу понятно, что человек, так расслабленно валяющийся в тени не может быть преступником. Может быть алкоголиком. А алкоголиков в полицейском участке хватало и без Моржа. Патрульный для порядка погрозил Моржу пальцем, указав на откупоренную бутылку пива – дескать, пьем посреди дня и не скрываем, что пиво, в ответ на это Морж тут же одним глотком прикончил ее, чтобы сразу ликвидировать предмет дискуссии. Патрульный только плюнул с досады.
– Че мы сюда вообще приехали, а, Дэк? – спросил тот, что пониже, тщательно пережевывая жвачку: – А?
– Рыжий сказал сюда приехать, вот мы и приехали. У него чутье, – ответил тот, что повыше, меняя свое положение так, чтобы встать в тень. На капоте полицейской машины можно было жарить яичницу.
– Чутье... – повторил тот, что пониже, оглядывая двор: – да я дыры спокойнее не видал, даже когда на городском кладбище дежурил. У Рыжего паранойя, ему везде или Грендель, или Снарк из Синдиката мерещится. А?
– Говорят, Снарк на охоту вышел. – Ответил тот, что повыше, приставив руку ко лбу и в свою очередь оглядывая двор: – Может, пойдешь, помойку осмотришь?
– Че? – тот, что пониже возмущенно сплюнул на зашипевший асфальт: – В такую жару? Да у тебя совсем голова съехала. Давай, я сам доложу. – Он решительно нагнулся внутрь машины и выпрямился, держа в руках микрофон со шнуром, уходящим внутрь салона.
– Говорит экипаж семь-два. Мы на месте. Тут все чисто. Прием. – Некоторое время слышался шум помех, потом сквозь них пробился далекий голос:
– Фрейзер, Дювалье! Вы там мне голову не морочьте! Осмотреть все тщательно! И помойку не забудьте, как в прошлый раз!
– Да, сэр, – низенький кинул микрофон на сиденье и тихо ругнулся.
– А я тебе говорил – иди на помойку, – сказал его напарник.
– С чего это я?
– С того, что в прошлый раз был я.
– А, черт... – и низенький поплелся к помойке. Тот, что повыше, прислонился спиной к дереву и заложил большие пальцы рук за ремень. Низенький скрылся за белой, густо покрытой белилами стенкой, ограждающей помойку от остального двора. Вышел он через минуту, что-то бормоча себе под нос.
– Ну? – спросил тот, что повыше.
– Не видать нам с тобой повышения, Дэк, – ответил низенький: – Опять Рыжий банк сорвал. Труп в помойке. Вызывай подкрепление.
– Черт. – В два скачка высокий оказался у машины и забубнил в микрофон: – говорит офицер Дювалье, у нас тут ситуация двадцать-двадцать. Что? Как? – он поворачивается к низенькому, тот кивает головой:
– Пулевое в голову. Точно в лоб. Мелкокалиберное оружие.
– Ситуация двадцать-двадцать, дробь семь. Нужно подкрепление. Прием.
Через двадцать минут тихий дворик заполоняют толпы людей, изнывающих от жары, но исполняющих свой долг со рвением истинных профессионалов. Фотосъемка места происшествия, снятие отпечатков пальцев с мусорных бачков, тщательный перебор всего содержимого помойки, опрос свидетелей, операция "Перехват", в надежде, что Снарк не ушел далеко. Всем этим оркестром экспертов и офицеров дирижировал детектив с огненной – рыжей шевелюрой и с крупными веснушками по всему лицу. Он мягко, но настойчиво пытался добиться вразумительного ответа от игравших во дворе детей, рычал и тряс за грудки не вяжущего лыка Моржа, хватался за голову и матерился, когда Дювалье нес какую-то чушь про "пузатого в панамке" – "Правда, босс, мы во двор залетаем, а он навстречу вперевалочку, и глазки узенькие бегают. Странный тип", – рыжий только сплюнул, от души пнул мусорный бачок и сел на скамейку – покурить. К детективу подошел мужчина в дорогом синем костюме. Он, казалось, совершенно не обращал внимания на жару.
