Глубокие мысли

Глубокие мысли

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Жанр: Эссе, очерк, этюд, набросок
Серии: -
Всего страниц: 8
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

Глубокие мысли читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

От переводчика

«Глубокие мысли» (Deep Thoughts) Джека Хэнди (Jack Handey) впервые появились на экране американской развлекательной передачи «В субботу вечером» (Saturday Night Live) в начале 90–х. Позже они были изданы небольшой книжкой, потом появились продолжения. Всего было издано пять книжек — примерно около 100 «глубоких мыслей» в каждой.

Наверное, по форме ближе всего как «мыслям» Хэнди находятся афоризмы Козьмы Пруткова. Хотя стилистически — это довольно разные вещи. Отношение русских читателей тоже разнится: помимо Пруткова я слышал сравнения с Хармсом и даже Петросяном. Конечно же, все это — дело личного вкуса. Могу лишь заверить, что одарить русского читателя вторым Петросяном в планы переводчика не входило.

В этой подборке представлены избранные переводы двухсот «Глубоких мыслей» из всех пяти сборников (всего их насчитывается около пятисот). Перевести все «мысли» в планы не входило, поскольку многие высказывания автора основаны на идиомах или культурных особенностях, суть которых не всегда возможно в краткой форме передать по — русски. Впрочем, могло сказаться и отсутствие у переводчика профессиональных навыков для такой работы.

Двести «глубоких мыслей» представлены в хронологическом порядке и взяты из следующих источников:

Глубокие мысли (Deep Thoughts): 1–42

Мысли поглубже (Deeper Thoughts): 43–79

Глубочайшие мысли (Deepest Thoughts): 80–115

Неясные воспоминания (Fuzzy Memories): 116–160

Затерянные глубокие мысли (The Lost Deep Thoughts): 161–196

Мысли, не вошедшие в книги Джека Хэнди: 197–200

Глубокие мысли (Deep Thoughts):

#1. Только большим мужчинам дозволено плакать. И только еще большим — над ними смеяться.


#2. Если ребенок спросит вас, откуда берется дождь, скажите ему: «Это Бог плачет». И если он спросит почему, ответьте: «Наверное, из‑за того, что ты наделал».


#3. По мне так бокс подобен балету, кроме как он идет без музыки, без хореографии и танцоры бьют друг друга.


#4. Если бы деревья умели кричать, хватило бы у нас жестокости их рубить? Возможно, что и хватило бы, если бы они кричали непрерывно и без должных на то причин.


#5. На мой взгляд, клоуны не смешны. Я все думал, когда это у меня все началось, и вероятно, это пошло с того времени, когда мы пошли в цирк и клоун убил моего папу.


#6. Мне хотелось бы сходить в нудистскую оперу, потому что когда они берут высокие ноты, наверняка это видно у них в гениталиях.


#7. По пути мы увидели знак «Впереди скалы». Марта сказала, что точнее было бы написать «Впереди — красивые скалы». Я сказал, что она должна обратиться с предложением в дорожное управление, но она начала отговариваться, что это была лишь шутка — только чтобы не написать простое письмо! И я еще думал, что это я ленивый!


#8. Когда я вгрызся в нектарин, он показался мне наделенным какой‑то обволакивающей сочностью, и это было особенно приятно, пока я не понял, что это не нектарин, а человеческая голова!


#9. Если вам когда‑либо выпадет учить других тирольским руладам, одной из самых сложных задач для вас будет удержать учеников от пения руладами с самого начала. Это ставится постепенно.


#10. Что может быть прекраснее прекрасного фламинго, летящего в лучах прекрасного заката, несущего в клюве прекрасную розу, а в лапках — прекрасный портрет. И вы пьяны.


#11. Я против того, чтобы штангистов дисквалифицировали за недержание.


#12. Если вы определите трусость как бегство при первом знаке опасности с криками и мольбами о пощаде — то да, мистер Храбрец, тогда я — трус.


#13. Мне кажется, викинги чувствовали закат своей эпохи. Быть может, они даже устроили по этому поводу вечеринку, хлопали друг друга по плечу и говорили: «Ну что брат, ведь неплохо получилось!».


#14. Лицо ребенка скажет все. Особенно ротовая его часть.


#15. Жаль, что нельзя пригнуть огромное дерево к земле, а потом резко отпустить. Сколько бы из него всего вылетело!


#16. Как вы думаете, если двух человек зовут Гэмбон и Флиппер, то кто из них больше любит дельфинов? Вы ведь подумали, что Флиппер? Ошибаетесь — Гэмбон.


#17. Боксируя, старайтесь не давать сопернику перчатками достать ваших губ. Неизвестно, где эти перчатки побывали.


#18. Просто ужасно, что для разъединения семьи достаточно спустить на нее свору диких собак.


#19. Даже при том, что он был моим врагом, я вынужден был признать, что он обладал блестящей стратегией. Вначале он меня ударил, потом стукнул, а потом снова ударил.


#20. Если на обеде в день Благодарения вам не нравится брусничный соус или что‑то в этом роде, делайте вид, что вы едите его, а сами потихоньку складывайте себе на колени в большую кучу. Позже, когда вы с мужчинами раскурите сигары, изобразите глубокий кашель и вывалите кучу на пол. Потом скажите: «Вот это я понимаю сигара!»


#21. Большинство людей не знает, что большие куски коралла, покрашенные коричневой краской и прибитые к черепу обычными гвоздями, делают ребенка похожим на оленя.


#22. На собеседовании по поводу приема на работу стоит спросить, практикуют ли они подачу в суд на сотрудников.


#23. Уверен, что основная причина, по которой полиция не подпускает людей к месту катастрофы самолета, это чтобы никому не пришло в голову улечься там среди остальных, а потом, когда придут, сделать вид, что только что проснулись и спросить: «Что это было?»


Еще от автора Джек Хэнди
Легенда обо Мне

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
ГУЛАГ

Книга Энн Эпплбаум – это не только полная, основанная на архивных документах и воспоминаниях очевидцев, история советской лагерной системы в развитии, от момента создания в 1918‑м до середины восьмидесятых. Не менее тщательно, чем хронологию и географию ГУЛАГа, автор пытается восстановить логику палачей и жертв, понять, что заставляло убивать и что помогало выжить. Эпплбаум дает слово прошедшим через лагеря русским и американцам, полякам и евреям, коммунистам и антикоммунистам, и их свидетельства складываются в картину, невероятную по цельности и силе воздействия.


Сыны Семаргла

Итак, путь Святозара еще не пройден. Он труден и долог, наполнен не только радостью встреч, но и горьким привкусом расставаний, а впереди у него: путешествие по волшебным странам, названия которых забыты в веках; впереди у него пекельное царство, где томится душа его матери; впереди у него народы, предавшие и забывшие имена своих Богов и создателей; впереди у него трудный бой до краев насыщенный болью, страданием и новым познанием истины, света и собственной души! И если тебе, читатель, интересно, что ждет впереди его, наследника восурского престола Святозара…


Еще один шанс...

Как сказал Сталин — история не знает сослагательного наклонения. Ну а фантастика — знает. Так что добро пожаловать в новый мир. Мой новый мир…Кто: успешный российский бизнесмен тридцати семи лет от роду, образование высшее (три штуки, в том числе бакалавриат в Гарварде), холост, не судим, владелец трех квартир (Москва, Лондон и Ла-Валетта), двух домов (Малага и Флом), парка роскошных авто, а также одной яхты. Что было: абсолютно все, что в России сопутствует желанию делать большой бизнес и закаливает характер.


Второй выстрел

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дорога на Калач

«…Впереди еще есть время: долгий нынешний и завтрашний день и тот, что впереди, если будем жить. И в каждом из них — простая радость: дорога на Калач, по которой можно идти ранним розовым утром, в жаркий полудень или ночью».


Степная балка

Что такого уж поразительного может быть в обычной балке — овражке, ложбинке между степными увалами? А вот поди ж ты, раз увидишь — не забудешь.


Уголок Гайд-парка в Калаче-на-Дону

Хотелось бы найти и в Калаче-на-Дону местечко, где можно высказать без стеснения и страха всё, что накипело, да так, чтобы люди услышали.


Тихий ад. О поэзии Ходасевича

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Воробей

Друзья отвезли рассказчика в Нормандию, в старинный город Онфлер, в гости к поэту и прозаику Грегуару Бренену, которого в Нормандии все зовут «Воробей» — по заглавию автобиографического романа.


Островитянин (Сон о Юхане Боргене)

Литературный портрет знаменитого норвежского писателя Юхана Боргена с точки зрения советского писателя.