Пролог. «Деревня-на-Величавом-холме»
Ночное небо озаряли частые вспышки белого пламени, это молнии яркими всполохами пробивались сквозь плотную завесу черных туч, пролетавших так низко над землей, что казалось, подними руку и сможешь дотронуться на мгновение до грозных исполинов, пожиравших каждый, даже самый блеклый лучик света. Полная луна, сегодня проигрывала битву с небесной армией, стойко окутывающей все пространство до горизонта и бормотавшей глухой канонадой грома. Если и существовало на свете нечто сильнее мощнее, то оно находилось в точности снизу. Как и следовало ожидать, ни одной капли влаги не упало на скалистое плато, раскинувшееся, насколько хватало глаз. Мелкие булыжники от постоянной тряски имели неосторожность отколоться от монолитного куска и тотчас обращались в серую пыль под сотнями тысячами кованых сапог четко и равномерно марширующих всюду. Хозяевами сапог были закаленные воины раскалывающих нечто покрепче крошечного булыжника. Мрачно поблескивали несколькими золотыми линиями на черном зачарованном металле метки силы — знаки отличия солдата, по которым можно было определить, под чьим командованием он находится. В руках обнаженное оружие, на лицах вера в своего властителя, позволявшая лишь мановением руки посылать в самую жаркую битву смело шагающих воинов. Легионы беспрекословно, не издавая звука, тренировались денно и нощно в угоду своему властителю, а над ними Урчало небо, высказывая свое недовольство всей этой картиной, но не явно в открытую, а издалека, будто не смея появляться на глазах у главной причины сего масштабного действа.
Вокруг продолжалась беспросветная ночь, сверкающая ярче звезд на фоне глаз человека, стоящего под куполом одной из величественных башен крепости Армак. Это были не просто два глаза, казалось, темнейшая тьма всего лишь дальний отпрыск этих вместилищ перворожденного необузданного Ничто. Взор высокого худощавого мужчины придирчиво искал малейшую оплошность или неверное движение, за которым последует неминуемая и мучительная смерть провинившегося. Но взгляд, блуждающий между стройных рядов темного войска, натыкался на строгую дисциплину и отличную выучку солдат. Сейчас мужчина медленно поднял глаза и невидяще устремил их вдаль. Неожиданные древние воспоминания ворвались бурным потоком в сознание. Много лет прошло с тех пор, как безусый юнец почувствовал — вместилище Искпы созрело, и он обрел Умение, до мелочей запомнив первый раз, когда, прилетев на крыльях счастья, домой, первым делом показал родителям Умение. Неумело помогая себе движениями рук, мальчик сотворил чудо — радугу, раскинувшуюся на ладонях. Она предательски мерцала, и обрела всего два оттенка: ярко синий и мягкий бирюзовый, но это свершилось Чуда, и начало нового отрезка жизненного пути. После этого жизнь мальчика коренным образом поменялась. Его родители, собрав последние крохи, наскребли пару золотых — суммы как раз хватит для старта обучения, начальному образованию развития Умений, в небольшом, опрятном одноэтажном здании, гордо именовавшей себя Школой Искусств. А дальше, все превратилось в большой водоворот, утягивающий юношу в глубину знаний. Деревенская школа — то большее запомнившаяся человеку с бездонным взглядом, все иное: палата знаний, пребывание в городе Мастеров, бегло прочитано, оставляя за собой суть и не замечая лишних деталей. Спрячем подальше это знание, знаниями новыми воспоминаниями, нового человека — Кайзера.
Раскат грома, вывел его из транса, налетел шальной ветерок, и полы его плаща лениво затрепыхались на секунду и вновь обессилено обвисли, замирая, в тон своему хозяину. И вновь нахлынула волна из прошлого, каждый приход которой преподносил ему, все новые, ранее неизвестные истины, точнее всего лишь переосмысленные, вобравшие в себя помимо черного и белого, еще не одну бесконечность цветов. На ум пришло еще одно воспоминание, наверно, даже немного ярче, чем первое чудо — его первый шаг на ступень познания забытых умений, манивших к себе, притягивающих своей необъятной мощью и могуществом. Старые дураки из города Мастеров, дожив до почтенного возраста, остались слишком узколобы, чтобы понять истинную сущность забытых Умений. Страшась их, мастера уничтожили или надежно спрятали все источники знаний, будь то книга или простое Слово. Но от него не так просто было укрыть запретные плоды. Именно тогда, небесно-голубой цвет глаз будущего Кайзера, впервые подернулся легкой сероватой дымкой.
Внизу все также маршировали легионы павших героев, великой армии Кайзера. Выкинув из головы все ненужные мысли, предводитель темного воинства, обратился к ним:
— Герои! Пускай трусы и глупцы называют вас павшими! Назло своим врагам вы обрели могущество и силу несравненную, ни с одной армией нашего мира! Закалите свои сердца, наполняет их яростью, пусть ваши мечи и Умения разят всех вставших на пути воинов Кайзера! Пусть льется кровь поверженных и слабых, ничто не станет помехой для великих! Запомните этот момент солдаты! Каждый из вас стоит на пороге новой эпохи! Нашими руками мы отвоюем для себя земли и преподнесём дар нашей собственной Родине — Железной Империи! Да будет так! Вперед, мои легионы, несите славу, во имя вашего Кайзера!
