Генри Каттнер. Где мир покоем дышит
Фра Рафаэлю довелось увидеть странные и невероятные вещи. Это была тайна семи девственниц Хуаскана.
Дрожа от студеного ветра, дующего с Уаскана, фра Рафаэль плотнее укутался в одеяло из шерсти ламы. Его лицо выражало страдание. Я встал, подошел к открытой двери хижины и обвел взглядом подернутые туманом отроги гор, уходящие к небесам. Это были Кордильеры, стоящие барьером на восточной границе Перу.
– Там нет ничего, фра Рафаэль, – произнес я. – Только сплошной туман.
Священник перекрестился.
– Вот этот туман и вызывает… вызывает ужас, – сказал он. – Говорю вам, сеньор Уайт, за последние несколько месяцев я повидал странные вещи… Невероятные вещи. Вы ученый. Религии у нас разные, но вы тоже знаете, что существуют силы не от мира сего. – Я промолчал, и он продолжил: – Все началось три месяца назад, после землетрясения. Сначала исчезла одна местная девушка. Видели, как она шла по ущелью в горы к Уаскану, а обратно не вернулась. Я послал людей поискать ее. Они двинулись по ущелью, но опустился туман, который становился все плотнее и плотнее. В конце концов, они практически ослепли. Их охватил страх, и они бросились оттуда вниз… А через неделю пропала еще одна девушка. Мы нашли только ее следы.
– В том же каньоне?
– Да, и с тем же результатом. В общем, исчезли семь девушек одна за другой, и все точно таким же образом. Сами понимаете, сеньор Уайт, я никак не мог сам отправиться на поиски. – Фра Рафаэль опустил голову и печально взглянул на свои протезы вместо ног. – Четыре года назад я попал под лавину. Епископ велел мне вернуться в Лиму, но я упросил его оставить меня здесь, где живут мои прихожане. Они знают меня и верят мне. Потеря ног на это не повлияла.
Я кивнул.
– Да, я понимаю, что отсюда все трудности.
– Именно так, сеньор. Я не могу отправиться на Уаскан и выяснить, что произошло с девушками. А местные жители… Я выбрал четверых, самых сильных и смелых, и попросил отнести меня в ущелье. Надеялся, что сумею преодолеть их предрассудки. Но мне это не удалось.
– Сколько вы прошли? – спросил я.
– Миль пять, не больше. Туман становился все гуще, пока не стал непроглядным. Идти дальше было опасно. Я не мог убедить людей продолжать путь. – Фра Рафаэль устало закрыл глаза. – Сейчас местные жители толкуют о старых инкских богах и дьяволах, о Манко Капаке и Оэлле Уако, которых они называют Детьми Солнца. Они совсем запаниковали, сеньор Уайт. Сбиваются в кучу, как овцы, и боятся, что древние боги вернутся и заберут их всех одного за другим. И… один за другим пропадают.
– Только молодые девушки, – задумчиво проговорил я. – И, похоже, никто их силой не заставляет… А что там, на пути к Уаскану?
– Ничего и никого. Только дикие ламы и кондоры. И еще снег, стужа, полное запустение. Это Анды, друг мой.
– Ладно, – заметил я. – Все это выглядит интересно. Фонд нанял меня как антрополога для изучения этих краев. И потом, я любопытен. На первый взгляд, ничего особенно странного в этом деле нет. Семь девушек пропали в необычно густом тумане, который появился после землетрясения. Только и всего. – Я улыбнулся. – И все-таки я думаю, что стоит осмотреться и понять, что там, на этом самом Уаскане, такого притягательного.
– Я буду за вас молиться, – произнес священник. – Может быть… Знаете, сеньор, несмотря на потерю ног, я не такой уж слабый человек и способен преодолеть любые трудности. Я готов поехать на ослике.
– Я в этом не сомневаюсь, фра Рафаэль, – ответил я. – Но давайте будем практичными. Там, наверху, опасно и холодно. Ваше присутствие только помешает мне. Один я смогу двигаться быстрее… И потом, я ведь даже не знаю, как далеко мне придется идти.
Священник вздохнул.
– Думаю, вы правы. И когда?..
– Прямо сейчас. Мой ослик уже навьючен.
– А носильщики?
– Он не пойдут, – презрительно заметил я. – Уже успели потолковать со здешними жителями. Да ладно! Я пойду один.
Я протянул руку, и фра Рафаэль крепко ее пожал.
– Vaya con Dios!
Я вышел на перуанский солнцепек. Местные индейцы стояли, разбившись на группы, и делали вид, что не замечают меня. Моих носильщиков и след простыл. Я ухмыльнулся, насмешливо крикнул: «Прощайте!» и двинулся к ущелью, ведя за собой ослика.
При солнце туман почти рассеялся и сохранялся только кое-где в каньонах. По небосводу кружил кондор. В разреженном, колючем воздухе то и дело отчетливо слышался отдаленный рокот камнепада.
Далеко впереди высился белоснежный Уаскан. В ущелье, куда я зашел, стоял сумрак. Послушный и терпеливый ослик покорно брел следом за мной. Мне стало немного зябко. Туман начал сгущаться.
Я успел поговорить с индейцами. Я знал их язык, их древнюю религию. Смешавшиеся с другими нациями потомки инков, они до сих пор хранили в глубине души веру в древних богов своей древней расы, которая пришла в упадок вместе с тем, кого звали Уайна Капак, Великий Инка, за год до того, как в Перу начал свирепствовать Писарро. Я знал кечуа, родной язык прародителей нынешних индейцев, и благодаря этому выяснил больше, чем если бы не обладал такими знаниями.
Индейцы сообщили мне, что в горах рядом с Уасканом появилось
![День не в счет [День, которого нет]](/storage/book-covers/81/816215787e8e23d0865db0c523498eb2a32cee17.jpg)
