СТРАХ И ХОЛУЙСТВО ИЛИ ПРИНЦИПЫ?
Да здравствует свободная печать.
Будем бороться за истину, но с разрешения хозяина.
Р. Уэйд
Когда вся страна, начиная с президента и кончая людьми подземелья, с ужасом думает о повсеместной коррупции, преступности, о росте алкоголизации населения, безработицы, о беспредельном росте цен на оплату жилья, о беспризорных детях, наркомании – нас утешают: зато теперь мы свободны. От кого, от чего? От совести, которую выбросили за ненадобностью. С ней ведь теперь прожить невозможно. А кому пожаловаться, кому поплакаться в жилетку? В газету написать, хоть душу отвести? Нет, говорят нам, у нас тоже борьба за существование, мы теперь живем в каменных джунглях так называемой цивилизации, а в джунглях борьба за существование жестокая, изнурительная, и рисковать из-за какого-то хныкалки нам не с руки, мы служим тем, кто нас кормит.
Там, на Западе, со свободой слова тоже не все идеально. Помним, конечно, слова Ленина о том, что свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть «замаскированная или искусно маскируемая зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания».
Но со свободой слова там все-таки, легче, чем у нас сейчас. Во всем мире главная цель СМИ – добыть важную информацию и сделать ее достоянием общественности. На Западе жестокая конкуренция везде и во всем. И в СМИ, естественно, тоже. Для того, например, чтобы журнал или газета приобрели популярность, чтобы рос тираж, а следовательно, и доходы, на их страницах должны печататься только те материалы, которые нельзя найти в других изданиях, нужно, чтобы факты, освещаемые в их очерках и репортажах, редко находили отражение на страницах ведущих газет. Благодаря смелости и злободневности с годами такие газеты и журналы приобретают широкую популярность. Охота за сенсацией (в хорошем смысле этого слова) нелегкий труд, но он стоит того.
Часто такие издания сознательно отказываются от того, что печатают на своих полосах столичные газеты, и стараются копнуть поглубже. Именно благодаря их разоблачениям привлекаются к суду нечистоплотные высокопоставленные чиновники, директора промышленных компаний, банкиры, финансисты, концерны, выпускающие дутые акции, создатели так называемых «пирамид», даже министры. Материалами таких СМИ можно пользоваться как доказательствами в суде. Но не дай бог допустить разоблачительный поклеп, клевету – тогда вызов в суд и огромный штраф. Поэтому, как правило, они работают скрупулезно, добросовестно. Тем не менее не следует умиляться и забывать о главном – направление газеты определяет хозяин. А хозяином газеты, специализирующейся на сенсационных разоблачительных материалах, может быть даже миллионер, если это направление приносит ему хороший доход. Но на публикацию важного с точки зрения гражданского долга разоблачительного репортажа моментально будет наложено хозяином вето, если за изъятие или придержку этого материала ему будет предложена огромная сумма или, наоборот, будет угрожать потеря рекламодателей, или просто попросит друг, с бизнесом которого пересекаются его интересы. Тут уж речь не будет идти ни о каком гражданском долге.
И все-таки на Западе боятся прессы, боятся реакции налогоплательщиков, которые, прочитав о неблаговидных делишках власть имущих, отреагируют на нее мощными акциями протеста, на которые невозможно не обратить внимания. Там у правоохранительных органов болит голова от настырных газетчиков, которые «всюду суют свой нос».
У нас ни о каком уровне свободы слова и речи быть не может. Ее, этой свободы, просто нет. Ее отменили. Одним росчерком пера – «Законом о противодействии экстремистской деятельности». Многие думают, что этот закон – плод деятельности оголтелых русофобов и направлен исключительно против русских. И большая часть правды в этом есть. Но только часть, хотя и очень важная. В первую очередь этот закон служит уничтожению свободы слова, а все остальное прилагается. Любой тоталитарный режим склонит голову перед тем, кто с простотой колумбова яйца решил проблему, не дающую покоя. Отныне у нас каждый в любой статье, очерке, песне, стихотворении… может найти религиозную, расовую, социальную, национальную и любую другую рознь. На любой вкус. Товар лицом. Еврей везде найдет антисемитизм, мусульманин – антиисламизм, миллионер – социальную рознь, негр или казах – расовую, судья и прокурор – оскорбление или клевету. Ради истины стоит сказать, что только русский не имеет права ничего находить, т.к. он относится к «остальным народам». Донос стал теперь гражданским долгом, принципиальностью, неравнодушием, считает какой-нибудь торговец дамскими колготками, параллельно возглавляющий общину какого-нибудь «национального меньшинства». Пиар-то ведь нужен. На правах охраны прав национального меньшинства он станет приятелем и мэра, и губернатора, и судей, и прокуроров. И вот уже на Русском Севере «свободой слова», печати руководит какой-нибудь в прошлом электротехник, а теперь, скажем, глава Совета национальностей. Есть такой! Только о нем никто не знает.
К тому же о каких это национальностях идет речь? В нынешних паспортах ни о каких национальностях нет даже упоминания, у нас теперь только одна национальность – россиянская. Ведь президент, подражая США, говорит не о народе, а о нации. Непонятно, как могут быть нации внутри одной национальности. Раньше было понятно: был народ России, сплотивший в единое людей разных национальностей. Теперь, по логике вещей, нужно говорить не о национальных, а о народных меньшинствах. Но вернемся к нашим баранам – свободе слова.
