Молодой демон Треггион сидел на обломке скалы и смотрел в пропасть, что разверзлась под его босыми ногами. Облизанные огнем склоны блестели дорогим атласом, отражая всполохи пламени, извергаемого вулканом. Исходящий из бездны жар приятно грел пятки.
Только здесь, на Утесе Поющего Грешника, Трег мог расслабиться. Работа в горячем цехе уже давно не доставляла радости. Исчезла прелесть новизны, когда запуск котла с усовершенствованным датчиком температуры и регулируемым подогревом казался чем-то сродни полету человека, живущего на Той стороне, в космос. Да чего греха таить! Даже сковороды последней модели, самоочищающиеся и не образующие нагара, уже не казались чудом техники.
Трег устал от монотонности труда в автоматизированном цехе. Он только и делал, что нажимал на кнопки или трогал заостренным когтем сенсорный экран пульта управления. Прошли те времена, когда нужно было орудовать кочергой. Трег и все работающие рядом с ним демоны не скрывали, что скучают по былому общению с грешниками. Нет того контакта, когда, только взглянув в глаза подопечного, можно было узнать особенности его прошлой жизни.
Остро запахло серой. Заметно тряхануло, и лежавший поблизости валун сорвался вниз. Эхо охотно подхватило издаваемый им грохот и хор шелестящих звуков мелкого камнепада.
Кайф.
Трег слушал бы и слушал эту издаваемую самой природой мелодию.
Демон проводил взглядом кусок скальной породы и замер, когда тот вошел в лаву, рекой текущую по дну пропасти. Ради такой красоты стоило затаить дыхание: вокруг камня поднялась огненная корона, похожая на венец Темного властелина.
С высоты Утеса казалось, что лава всего лишь тонкая красная нить, но острое зрение демона, позволяющее разглядеть даже частичку пепла, кружащуюся над Дьябол-тауном, помогло насладиться коротким шоу.
Хоть какое-то развлечение.
Все на Обратной стороне стало привычным. Землетрясения, взрывы вулканов, неспешное течение расплавленных масс. Даже далекие голоса мучеников, хоть и кричащие на разные лады, сливались в монотонный гул «а-у-а-о-а». Скукота.
— Ой, а вы не боитесь сорваться вниз?
Трег вздрогнул от неожиданности и тут же рассвирепел, всем сердцем ненавидя свидетеля рефлекторного отклика тела.
— У демонов нет страха! — рявкнул он и резким выпадом схватил ту, что посмела подкрасться к нему со спины.
В руке трепыхалась заблудшая душа.
Трег осклабился и ради развлечения швырнул ее вниз.
Душа падала, крича. Они все кричат, но голос этой был настолько красив и певуч, что Трег не удержался и ласточкой нырнул следом. Он поймал душу за секунду до того, как ее могла поглотить лава. Если бы не отчаянный прыжок, душу унесло бы в Испепеляющий океан, где она пропала бы без следа.
— Ух ты, как американские горки! — хихикнула душа, когда Трег в очередной раз сорвался с гладкого склона. Волоски на его теле потрескивали от жара, сломанные когти кровоточили, но демон упорно лез вверх, заткнув душу за широкий пояс. Его сильное тело стягивала целая система кожаных ремней, свидетельствующих о его высоком положении в демонской иерархии. Еще бы. Его отец — Великий Кразимион стоял лишь на ступень ниже Темного владыки.
— Заткнись, — огрызнулся демон на очередной радостный крик «У-ха!», когда, зацепившись за уступ, раскачивался над пропастью, в попытке подтянуть тело выше.
— Клево же! — не унималась душа.
— Ты кто такая? — скорее для того, чтобы прекратить восторженные вопли, чем испытывая действительный интерес, спросил демон. Ему достаточно через нос втянуть в себя душу, чтобы знать о ней все. Но ему не хотелось неприятной отрыжки, если душа окажется слишком черной.
— Я Любаша — надежда наша, — пропела душа. Демон перестал дышать, наслаждаясь каждой нотой.
— Что с тобой случилось, Любаша? — говорить было трудно, последний участок оказался самым сложным, но Трег жаждал слышать ее голос.
— Всего лишь бокал шампанского. Пузырьки так приятно щекотали нос! Я вообще спиртное попробовала в первый раз, — душа, как и всякая пьяная женщина, болтала без умолка. — Хи-хи-хи! Не знала, что от вина может быть такой кайф. До сих пор из него не выйду.
«Понятно, отчего ты так веселишься», — хмыкнул Трег, слизывая капли пота с верхней губы.
— Уже и не выйдешь, Любаша. Ты перешла на Обратную сторону.
— Как?! Мне все вот это не кажется? — в прекрасном голосе появились тревожные нотки, некое дрожание, почти сладкая вибрация, что бальзамом легли на демонское сердце.
— Нет, Любаша, — выдохнул Трег, поднимаясь на ноги, и подставляя лицо горячему ветру. — Ты никогда не вернешься на Ту сторону. И подозреваю, что в твоем кайфе виноваты не только «пузырьки». Кстати, почему «надежда наша»?
Душа немного помолчала, переваривая информацию. Но, видимо, «пузырьки» мешали трезво мыслить, и веселое настроение вернулось.
— А меня только сегодня приняли в вокальную группу! Солисткой, между прочим. Я подписала контракт, а потом отправилась отмечать его с продюсером и девочками в закрытый ночной клуб. Знали бы вы, какой я выдержала конкурс!
— Странно. Зачем продюсеру подмешивать в шампанское наркоту и губить с таким трудом найденное дарование? — Трег прищурил глаза. — А его, случаем, не Филиппом звали?
