Движение в Риверсайде оказалось не таким плотным, как ожидал Перри Мейсон, и он за полчаса до полудня довольно легко припарковал свою машину напротив большого серого здания суда. Здесь у него была назначена встреча с судьей Диллардом.
Диллард участвовал в слушании дела, о чем и сообщил Мейсону по телефону. Судебная процедура заняла все утро, и до завершения было еще далеко, но судья надеялся, что все же сумеет освободиться пораньше.
В зал суда вел широкий коридор, и, прежде чем толкнуть вращающуюся дверь, Мейсон назвал служащему имя Дилларда.
Судебный процесс был в разгаре. Молодой адвокат стоял у своего стола – очевидно, обдумывая очередной вопрос. Свидетель, сидевший на стуле, снисходительно посматривал на него и прятал усмешку. Присяжные откровенно скучали.
Мейсон занял место в заднем ряду, предназначенном для публики.
– Итак, мистер Боулз, – сказал адвокат, – было темно. Полная темнота?
Свидетель усмехнулся:
– В каком смысле?
– Ночь была темной, не так ли?
– Да, но улица неплохо просматривалась.
– Вы уверены?
– На перекрестке горел свет.
– Свет был достаточно ярок?
– Да. Улица была освещена.
– Так, что вы все хорошо видели?
– Разумеется.
– И что же вы видели?
– Я видел подсудимую Эвелин Багби, вытаскивавшую кейс из багажника автомобиля. Она поставила кейс на землю, закрыла багажник, нагнулась над чемоданчиком, вынула оттуда что-то…
– Да-да, – нетерпеливо прервал его адвокат, – вы это говорили.
– Я подумал, что вы хотите, чтобы я повторил все сначала.
– Нет, нас не интересуют ваши предположения относительно действий обвиняемой. Я хочу знать, что конкретно она делала.
– Я видел, как она открыла багажник автомобиля. Видел, как она взяла оттуда кейс. Как поставила его на землю. Как открыла кейс.
– Она стояла спиной к вам?
– Да.
– В таком случае вы никак не могли заметить, что обвиняемая вынимала из чемоданчика.
– Я видел ее руки! Что еще сказать?
– Скажите, что она взяла из кейса.
– Этого я не знаю.
Молодой адвокат глянул в свои бумажки, бесцельно перевернул несколько страниц, соображая на ходу, какой бы еще вопрос задать и при этом не повториться.
Присяжные смотрели друг на друга, скучающе обводили глазами зал суда.
Судья Диллард поймал взгляд Мейсона, глянул на часы и кивнул. Мейсон кивнул в ответ, давая понять, что будет ждать столько, сколько потребуется.
– В то время вы не знали, кто является владельцем автомобиля? – требовательно спросил адвокат у свидетеля.
– Нет, сэр, не знал.
– А когда узнали?
– Обвиняемая ушла, а я стоял несколько удивленный…
– Никого не волнует то, что вы были удивлены или что думали, – нетерпеливо прервал его адвокат. – Отвечайте только на вопрос. Когда вы узнали, кто является владельцем автомобиля?
– Когда полицейский сказал мне это.
– Вы пошли в полицию или же полицейские пришли к вам?
– Я пошел туда. Как только я услышал по радио сообщение о краже, то подумал…
– Это, повторяю, никого не волнует. Неужели вы не можете просто ответить на вопрос?
– Ладно, ладно.
Защитник уселся за свой стол и повернулся к обвиняемой – молодой женщине примерно двадцати лет с рыжими волосами, чей вычурный, но потрепанный наряд выглядел здесь несколько неуместно.
Безнадежное выражение застыло на ее лице. Обвиняемая что-то прошептала.
Адвокат принялся теребить свой блокнот.
– У вас есть еще какие-нибудь вопросы? – ровно спросил судья Диллард.
Молодой защитник глянул на часы и, вздохнув, вновь поднялся.
– Скажите, вы знали обвиняемую раньше, до этого случая?
– Нет. Я впервые увидел ее возле автомобиля, из которого она вынимала кейс.
– Вы хорошо рассмотрели обвиняемую?
– Достаточно хорошо.
– Что позволяет вам так считать?
– Я запомнил ее и смог потом опознать.
– На каком расстоянии от обвиняемой вы находились?
– Я говорю это раз за разом: в то время, как она брала из машины вещь, я стоял примерно в пятидесяти – семидесяти пяти футах от машины.
– И вы не обращали на нее внимания?
– Не обращал. Пока она не открыла багажник и не проделала все это с кейсом… После этого она повернулась и двинулась в моем направлении.
– Во что она была одета?
– В платье, которое в настоящий момент на ней, и легкое пальто с меховой опушкой.
– А поконкретнее?
– Пальто такое, что сразу бросается в глаза. Насколько я могу судить, именно это пальто висит на вешалке вон там.
Свидетель указал на длинную вешалку неподалеку от черной доски. Там действительно висело пальто. На доске мелом была начерчена какая-то схема.
– Что обвиняемая делала, когда вы впервые обратили на нее внимание?
– Открывала багажник автомобиля.
– Воспользовалась ли она ключом?
– Не знаю.
– Может быть, в ее действиях была заметна нервозность?
– Не могу этого сказать. Меня просто заинтересовало, чем она занимается.
– И какой момент?
– Тогда, когда обвиняемая вытащила кейс, поставила его на землю и наклонилась над ним.
– Что вы имеете в виду, говоря «она наклонилась над ним»? Нельзя ли объяснить это поподробнее? Собственным примером, наконец.
Свидетель неторопливо поднялся, согнулся и вытянул руки.
– Примерно так, – сказал он.
– Обвиняемая стояла спиной к вам?
– Да.
– И что вы заметили?
Свидетель вновь уселся в кресло и, прищурившись, улыбнулся.
