Давно пора

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Жанр:	Поэзия
Серии:	-
Всего страниц:	6
ISBN:	-
Год издания:	Не установлен
Формат:	Полный

Давно пора читать онлайн бесплатно

Шрифт

Интервал

Давно пора, ебена мать,

умом Россию понимать!

Я государство вижу статуей:

мужчина в бронзе, полный властности;

под фиговым листочком спрятан

огромный орган безопасности.

Держа самих себя на мушке,

в чем наша слава, честь и сила,

Мы держим подлых у кормушки,

А слабоумных у кормила.

Не на годы, а на времена

Оскудела моя сторона,

Своих лучших сортов семена

В мерзлоту раскидала страна.

Когда эпоху бередит

Покоя нудная грамматика,

Земля немедленно родит

Гибрид убийцы и фанатика.

Боюсь, как дьявольской напасти,

Освободительских забот;

Когда рабы приходят к власти,

Они куда страшней господ.

Критерий качества державы

Успехи сук и подлецов;

Боюсь теперь не старцев ржавых,

А белозубых молодцов.

Век принес уроки всякие,

Но одно – венец всему:

Ярче света светят факелы,

Уводящие во тьму.

А может быть, извечный кнут,

Повсюдный, тайный и площадный

И породил российский бунт

Бессмысленный и беспощадный?

Как рыбы, мы глубоководны,

Тьмы и давления диету

Освоив так, что непригодны

К свободе, воздуху и свету.

Россия веками рыдает

О детях любимых своих;

Она самых лучших съедает

и плачет печалясь о них.

Не мудреной, не тайной наукой,

Проще самой простой простоты

Унижением, страхом и скукой

Человека низводят в скоты.

На наш барак пошли столбы

Свободы, равенства и братства;

Все, что сработали рабы,

Всегда работает на рабство.

Пригасла боль, что близких нет,

Сменился облик жизни нашей,

Но дух и нрав на много лет

Пропахли камерной парашей.

Не тиражируй, друг мой, слухов,

Компрометирующих власть;

Ведь у недремлющего уха

Внизу не хер висит, а пасть.

Открыв сомкнуты негой взоры,

Россия вышла в неглиже

Навстречу утренней Авроры,

Готовой к выстрелу уже.

День Конституции напомнил мне

Усопшей бабушки портрет:

Портрет висит в парадной комнате,

А бабушки давно уж нет.

Всю жизнь философ похотливо

Стремился истине вдогон;

Штаны марксизма снять не в силах,

Чего хотел от бабы он?

Однажды здесь восстал народ,

И, став творцом своей судьбы,

Извел под корень всех господ;

Теперь вокруг одни рабы.

Ошалев от передряг,

Спотыкаясь, как калеки,

Мы вернули бы варяг,

Но они сбежали в греки.

Мы варимся в странном компоте,

Где лгут за глаза и в глаза,

Где каждый в отдельности против,

А вместе – решительно за.

Когда страна одна семья,

Все по любви живут и ладят;

Скажи мне, кто твой друг, и я

Скажу, за что тебя посадят.

Россия пребудет во веки веков

Под боем державных курантов

Страной казнокрадов, святых, мудаков,

Пропойц и блаженных талантов.

Сегодня приторно и пресно

В любом банановом раю,

И лишь в России интересно,

Поскольку бездны на краю.

Всегда в особый список заносили

Всех тех, кого сегодня я люблю,

Кратчайший путь в историю России

Проходит через пулю и петлю.

Конечно, здесь темней и хуже,

Но есть достоинство свое:

Сквозь прутья клетки небо глубже,

И мир прозрачней из нее.

Смакуя азиатский наш кулич,

Мы густо над европами хохочем:

В России прогрессивней паралич,

Светлей Варфоломеевские ночи.

В двадцатом удивительном столетии,

Польстившись на избранничества стимул,

Россия показала всей планете,

Что гений и злодейство совместимы.

Смешно, когда толкует эрудит

О тяге нашей к дружбе и доверию;

Всегда в России кто-нибудь сидит:

Одни за дух, другие за материю.

Дыша неистовством и кровью,

Абсурдом и разноязычием,

Россия – трудный сон истории

С его кошмаром и его величием.

Кровав был век,

Жесток и лжив.

Лишен и разума и милости.

И глупо факт, что лично жив,

Считать остатком справедливости.

Плодит начальников держава,

Не оставляя лишних мест;

Где раньше лошадь вольно ржала,

Теперь начальник водку ест.

Тоской тоскует наша улица

Верха, низы, шуты, поэты;

Тоска материализуется,

И в этом ужас для планеты.

Застлав и сузив горизонт,

Живет легко, темно и глухо

Страна сплошных запретных зон

Для плоти, разума и духа.

Нет, я гляжу без раздражения

На гнусь и мерзость разложения,

Поскольку в ядах разложения

Живет зерно преображения.

Мы крепко память занозили

И дух истории-калеки,

Евангелие от России

Мир получил в двадцатом веке.

Такой ни на какую не похожей

Досталась нам великая страна,

Что мы и прирастаем к ней не кожей,

А всем, что искалечила она.

Моей бы ангельской державушке

Два чистых ангельских крыла;

Но если был бы хуй у бабушки,

Она бы дедушкой была.

Россия непостижна для ума,

Как логика бессмысленна для боли,

В какой другой истории тюрьма

Настолько пропитала климат воли?

Как прежде, мы катим послушно

Грузнеющий камень Сизифа,

Но духу особенно душно

В угаре высокого мифа.

Российские штормы и штили,

Ритмично и сами собой

Меняясь по форме и в силе,

Сменяют грабеж на разбой.

За осенью – осень. Туман и тревога.

Ветра над опавшими листьями.

Вся русская жизнь – ожиданье от Бога

Какой-то на ясной амнистии.

В тюрьме я поневоле слушал радио

И думал о загадочной России:

Затоптана, изгажена, раскрадена,

А песни – о душевности и силе.

Везде покорно, пасмурно, уныло,

Повсюду сытость, сон, самодовольство…

Как мудро ты, Россия, истребила

Свою активность, честь и беспокойство.

Тот Иуда, удавившись на осине

И рассеявшись во время и пространство,

Тенью ходит в наше время по России,

Проповедуя основы христианства.

История любым полна коварством,

Но так я и не понял, отчего

Разбой, когда творится государством,

Название меняется его.

Людьми обнищав, мы сумели воочию

Теперь убедиться на опыте длинном,

Продолжить чтение

Еще от автора Игорь Миронович Губерман

Игорь Губерман

Искусство стареть

Новая книга бесподобных гариков и самоироничной прозы знаменитого остроумца и мудреца Игоря Губермана!«Сегодня утром я, как всегда, потерял очки, а пока искал их – начисто забыл, зачем они мне срочно понадобились. И я тогда решил о старости подробно написать, поскольку это хоть и мерзкое, но дьявольски интересное состояние...»С иронией и юмором, с неизменной «фирменной» интонацией Губерман дает советы, как жить, когда приходит она – старость. Причем советы эти хороши не только для «ровесников» автора, которым вроде бы посвящена книга, но и для молодежи.

Игорь Губерман

Путеводитель по стране сионских мудрецов

Известный автор «гариков» Игорь Губерман и художник Александр Окунь уже давно работают в творческом тандеме. Теперь из-под их пера вышла совершенно необыкновенная книга – описать Израиль так, как описывают его эти авторы, прежде не удавалось, пожалуй, никому. Чем-то их труд неуловимо напоминает «Всемирную историю в изложении "Сатирикона"», только всемирность здесь сведена к конкретной точке в плане географии и конкретному народу в плане антропологии. История, аврамическне религии, экономика, легенды, байки, анекдоты, война, искусство – все перемешано здесь во взрывной микс.

Игорь Губерман

Камерные гарики. Прогулки вокруг барака

«Гарики» – четверостишия о жизни и о людях, придуманные однажды поэтом, писателем и просто интересным человеком Игорем Губерманом. Они долго ходили по стране, передаваемые из уст в уста, почти как народное творчество, пока не превратились в книги… В эту вошли – циклы «Камерные гарики», «Московский дневник» и «Сибирский дневник».Также здесь вы найдете «Прогулки вокруг барака» – разрозненные записки о жизни в советском заключении.

Игорь Губерман

Иерусалимские дневники

В эту книгу Игоря Губермана вошли его шестой и седьмой «Иерусалимские дневники» и еще немного стихов из будущей новой книги – девятого дневника.Писатель рассказывает о главных событиях недавних лет – своих концертах («у меня не шоу-бизнес, а Бернард Шоу-бизнес»), ушедших друзьях, о том, как чуть не стал богатым человеком, о любимой «тещиньке» Лидии Либединской и внезапно напавшей болезни… И ничто не может отучить писателя от шуток.

Игорь Губерман

Дар легкомыслия печальный…

Обновленное переиздание блестящих, искрометных «Иерусалимских дневников» Игоря Губермана дополнено новыми гариками, написанными специально для этой книги. Иудейская жилка видна Губерману даже в древних римлянах, а уж про русских и говорить не приходится: катаясь на российской карусели,/ наевшись русской мудрости плодов,/ евреи столь изрядно обрусели,/ что всюду видят происки жидов.

Игорь Губерман

Штрихи к портрету

В романе, открывающем эту книгу, автор знаменитых «физиологическим оптимизмом» четверостиший предстает наделенным острым социальным зрением. «Штрихи к портрету» главного героя романа оказываются и выразительными штрихами к портрету целой исторической эпохи.