1893 год
Лорд Миер завтракал с отменным аппетитом.
Бывая в Лондоне, он любил выезжать на прогулку верхом ранним утром, прежде чем парк наполнится народом.
Сегодня он объезжал новую лошадь, которую недавно купил у коннозаводчика Тэттерсолла. Жеребец оказался очень горячим, и лорду пришлось немало повоевать с ним, прежде чем тот признал его хозяином и счел за лучшее вести себя с ним почтительно.
Лорд Миер слыл выдающимся наездником, и успех доставил ему огромное удовольствие, тем более что заодно лорд окончательно пришел в себя после развеселой ночи.
Вчера, покидая увеселительное заведение в Сент-Джеймсе, где некий богатый пэр праздновал сенсационный выигрыш Большого Национального кубка, лорд чувствовал себя как ребенок, объевшийся сладостями в кондитерской.
Лорд Миер в полной мере наслаждался радостями жизни, но была в этой жизни скрытая сторона, и о ней знали немногие.
Он имел самое непосредственное отношение к тайнам дипломатических сношений между Францией и Англией. Случалось ему негласно выполнять поручения правительства и во многих других странах Европы.
Только секретарь министерства иностранных дел знал, что бесконечные путешествия лорда Миера в поиске удовольствий, как это казалось на первый взгляд, имели совсем иную цель.
Весьма импозантный богатый наследник знатного рода, чьи предки не раз упоминались в трудах историков, он ловко ухитрился дожить до двадцати девяти лет, не связав себя брачными узами.
С тех самых пор, как лорд окончил Итон, многие честолюбивые матери желали заполучить его в зятья и прилагали к тому немало усилий.
Но лорд Миер позволял себе поддаваться чарам только замужних дам и пока что счастливо избегал серьезных отношений с юными девами и их мамашами.
Он жил в доме на Парк-лейн, построенном и обставленном еще дедом лорда. Хозяйство в нем велось на холостяцкий лад, что, однако, не означало отсутствия удобств и даже некоторой изысканности. Весь стиль жизни лорда Миера сложился постепенно, по мере того как он хорошо изучил и собственные потребности, и привычки других представителей своего круга.
— Я всегда утверждал, Инграм, что вы умеете принимать гостей, как никто другой в Англии, — сказал всего неделю назад принц Уэльский, обедая в Миер-Хаусе. — Не могу понять, почему мой шеф-повар не может сравниться с вашим в кулинарном искусстве.
Лорд Миер поблагодарил за комплимент, но не стал уточнять, в чем секрет его ведения хозяйства.
Отчасти этот секрет состоял, несомненно, в том, что его секретарь действовал весьма умело. Но, как усвоил лорд во время службы в армии, все нововведения должны исходить от начальства, и поэтому всегда проявлял особый интерес ко всему, что касалось его собственной персоны.
Своими поместьями лорд Миер тоже управлял так, что его фамильное имение в Бэкингемшире считалось образцовым в своем роде.
Его конюшня в Ньюмаркете была предметом зависти соперников, и, к их досаде, он легко выигрывал все классические скачки.
Покончив с превосходными бараньими котлетами с гарниром из шампиньонов, доставленных вчера из его имения, лорд Миер жестом приказал подать себе кофе.
Лакей, который до того стоял неподвижно за спинкой хозяйского кресла, немедленно направился к двери, чтобы выполнить распоряжение господина.
В этот момент дверь распахнулась, и дворецкий торжественно провозгласил:
— Маркиза Керкхамская, милорд!
Лорд Миер удивленно смотрел на сестру, одетую в костюм модного зеленого оттенка, который ей очень шел, пока она торопливо пересекала столовую.
Поднявшись ей навстречу, он сказал:
— Я просто поражен, Дженни. Никогда бы не подумал, что ты можешь подняться так рано, тем более — выйти из дома!
— Мне необходимо поговорить с тобой, Инграм! — произнесла маркиза настойчиво.
По ее тону и тому смятению, которое выражали голубые глаза маркизы, лорд догадался, что она предпочла бы поговорить наедине.
— Не хочешь ли кофе или что-нибудь поесть? — спросил он.
— Нет-нет! Я ничего не хочу!
Миер взглянул на лакея, и тот немедленно вышел, закрыв за собой дверь. Лорд опустился в кресло, на спинке которого была вырезана корона, поддерживаемая ангелами. Кресло выглядело действительно по-королевски.
— В чем же дело? — спросил он.
К его удивлению, сестра коротко всхлипнула.
— О, Инграм, я даже не знаю, как тебе об этом сказать!
