Честь: Духовная судьба и жизненная участь Ивана Дмитриевича Якушкина

Честь: Духовная судьба и жизненная участь Ивана Дмитриевича Якушкина

Вместе с навсегда запечатлевающейся в душе онегинской строфой приходит к нам «меланхолический Якушкин», и «цареубийственный кинжал» романтически неожиданно блестит в его руке. Учебник охлаждает взволнованное воображение. Оказывается, этот представитель декабризма не отличался политической лихостью. Автор этой книги считает, что несоответствие заключено тут не в герое, а в нашем представлении о том, каким ему надлежало быть. Как образовалось такое несоответствие? Какие общественные процессы выразились в игре мнений о Якушкине? Ответом на эти вопросы писатель озабочен не менее, нежели судьбой и внутренним миром героя. Перу Л. А. Лебедева принадлежит более десятка книг, посвященных таким историческим лицам, как Чаадаев, Грибоедов, Чернышевский, Грамши, Писарев, Луначарский, и несколько сборников литературно-критических статей. Если читатель в свое время обратил внимание на некоторые из означенных работ, он, можно думать, не захочет пройти мимо этой книги об одном из самых внутренне близких нам сейчас тружеников свободы.

Жанр: Биографии и мемуары
Серии: -
Всего страниц: 118
ISBN: 5-250-00645-0
Год издания: 1989
Формат: Полный

Честь: Духовная судьба и жизненная участь Ивана Дмитриевича Якушкина читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

ОТ АВТОРА

Произведение, предлагаемое читателю, — социально-психологическое и историко-теоретическое повествование в документах, биографических данных и отступлениях или отвлечениях от непосредственно событийного сюжета — на правах своего рода «вставных новелл» и смыслового контрапункта — в тех случаях, когда «лицом к лицу лица не увидать»: затуманилась ретроспектива, сместились некоторые важные вехи, надо освободить «площадь обзора» и восстановить ту воображаемую прямую, которая соединила бы нас кратчайшим путем с героем. Тут же выясняется, что никакой такой «прямой» нет и что «кратчайшая», в этом случае, совсем не «прямая»; связь с героем имеет сложную траекторию вне пределов приложения «аксиоматического метода» старых «евклидовых» представлений о природе исторического пространства.

Соответственно линия внутренней связи книги с читателем не вписывается в его прямую эмоциональную увлеченность теми или иными событиями в жизни героя — она проходит через «ассоциативное поле» собственного читательского мировосприятия, опосредствуясь и преломляясь там всякий раз на свой лад. Так завершается «переходность» жанра книги, словно бы вообще в этом случае утрачивающего свои границы, чтобы выйти к границам читательского мышления. Но ведь все это вполне естественно, потому что воссоздать в нашем сегодняшнем представлении образы духовно близких, но отдаленных во времени людей нельзя, не обратившись к миру их идей и внутреннему строю их мировосприятия, не приняв судьбу их образа мысли (если постараться вернуть утраченную выразительность и изначальный смысл стертому словосочетанию) как собственную духовную родословную. Удивительно, когда историческая палеоантропология своими средствами восстанавливает подобие реального «лица по черепу» — для воссоздания внутреннего облика героя требуются усилия иного рода и иные средства.


«Умышлял на Цареубийство… и участвовал в умысле бунта».

Из «Росписи государственным преступникам приговором Верховного уголовного суда осуждаемым к разным казням и наказаниям», по которой в числе «государственных преступников первого разряда, осуждаемых к смертной казни отсечением головы» значился капитан Якушкин.

…Счастлив, кто посетил сей мир
В его минуты роковые —
Его призвали всеблагие,
Как собеседника на пир…
Ф. И. Тютчев

…Я за то тебя, детинушка, пожалую
Среди поля хоромами высокими,
Что двумя ли столбами с перекладиной.
А. С. Пушкин.Капитанская дочка

«Пестеля нельзя ставить наряду с остальными членами Общества: об нем все говорят как о гениальном человеке… Ни у кого из членов не было столь определенных и твердых убеждений и такой веры в будущее. На средства он не был разборчив… Он не изменил своему характеру до конца…»

И. Д. Якушкин.Записки

«Вот тут и рассуждай, утешает ли история. Несомненно, такие личности бывают, для которых история служит только свидетельством неуклонного нарастания добра в мире; но ведь это личности исключительные, насквозь проникнутые светом. Их точно так же подавляют идеалы будущего, как других пригнетает прах прошедшего… Что касается до меня лично, то я чувствую только одно: что история сдирает с меня кожу».

Н. Щедрин (М. Е. Салтыков).За рубежом

«… — Если вы не хотите губить ваше семейство и чтобы с вами обращались, как с свиньей, то вы должны во всем признаться.

— Я дал слово не называть никого…

— Что вы мне… с вашим мерзким честным словом!

— Назвать, государь, я никого не могу…»

И. Д. Якушкин.Записки

Общая тональность всего этого аккорда настроит, быть может, читателя в соответствующем духе, дав представление о ключе, в котором прозвучит основная тема книги. Смею уверить, что здесь нет намерения «исхитриться» и «чужими словами» выразить какую-то припасенную на этот случаи подспудную мысль, «протащить» ее, как недавно у нас выражались, прикрываясь цитатами. Оставим инерцию душевидческих навыков старого мышления для иных времен. Если, к примеру, вам кажется, что общий смысл приведенного блока цитат сводится к противопоставлению Тютчева Пушкину, Якушкина — Пестелю, что за Щедриным скрывается авторская позиция, — это вам кажется, вы поспешили со своими подозрениями, не дождавшись более содержательной догадки. Это именно аккорд, вступительный аккорд, заключающий некое единство типологических примет разных мыслей и чувств. Тут не противопоставление, а сопоставление, оставляющее читателю предусматриваемую возможность самостоятельного истолкования и выбора.


Конечно, жизненная участь человека может быть представлена последовательностью конкретных фактов его биографии — своего рода «анкетными данными» его жизни, так или иначе стилизованными и как бы получившими новую жизнь в их образном воплощении под пером исторического писателя. Так возникает рисунок внешней, событийной «стороны» жизненной истории — «внешняя биография» человека. А вот его духовная судьба, развитие его внутреннего мира бывают подчас закрыты или даже скрыты от стороннего взгляда — их «домысливают» с той или иной степенью вероятия… Конечно, между «внешней» и «внутренней» биографиями существует связь. Но только ведь далеко не всегда скажешь, в чем именно она заключена — видимое поведение не всегда оказывается прямым (или прямо обратным) отражением внутреннего развития. Порой даже не в поступке, а в отсутствии поступка выражается то движение души, которое, кажется, не оставляет никакого видимого следа и вместе с тем составляет едва ли не главный смысл жизненной позиции человека.


Еще от автора Александр Александрович Лебедев
Чаадаев

Петр Яковлевич Чаадаев (1794 — 1856) русский мыслитель и публицист. Родился в дворянской семье. Участник Отечественной войны 1812 и заграничных походов 1813-14. C 1816 член масонской ложи «Соединённых друзей» (вместе с А. С. Грибоедовым, П. И. Пестелем, С. П. Волконским, М. И. Муравьевым-Апостолом).


Рекомендуем почитать
Литературная Газета, 6498 (№ 08/2015)

"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.


Литературная Газета, 6497 (№ 07/2015)

"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.


Дюжина межгалактических мерзавцев

«Дюжина межгалактических мерзавцев» – роман об уголовном мире будущего,  но не примыкающий к сериалу о космических каторжниках. Юмористическая космоопера – детектив.


Опознай живого

Повесть рассказывает о борьбе органов госбезопасности с вражеской агентурой во время Великой Отечественной войны и в наши дни.


В.Грабин и мастера пушечного дела

Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.


«Еврейское слово»: колонки

Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.


Градостроители

"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.


Воспоминание об эвакуации во время Второй мировой войны

В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.


Старорежимный чиновник. Из личных воспоминаний от школы до эмиграции. 1874-1920 гг.

Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.