Водная пустыня Тихого океана кажется бескрайней. Корабль словно затерялся между водой и небом. Именно такое ощущение было у пассажиров «Океаника», направлявшегося из Папеэте в Гонолулу.
Вскоре после восхода солнца на горизонте выросли сказочные в своей неповторимости окутанные утренним туманом вершины.
На палубе, схватившись за поручни, стояла женщина и смотрела на мягкие очертания пляжа Вайкики, на просвечивающие сквозь изумрудную зелень густой растительности белые стены домов. Эта женщина, знаменитая кинозвезда Шейла Фен, на протяжении всего плавания была центром внимания пассажиров «Океаника».
В течение восьми лет режиссеры сражались между собой за то, чтобы получить согласие Шейлы сняться в их фильмах. Но в последнее время они стали покачивать головами и с сомнением говорить:
— С ней все покончено. Она сильно сдала.
Сама мисс Фен тоже понимала, что звезда ее закатывается. Задумчиво глядя на расстилавшийся впереди берег, она думала о своем будущем.
Сзади раздались шаги. Шейла обернулась.
— О, Аллан! — воскликнула она, увидев улыбающегося широкоплечего мужчину. — Как вы себя чувствуете?
— Я несколько взволнован, — ответил он.
Лицо его, загоревшее под лучами тропического солнца, не знало ни ослепительного света юпитеров, ни грима.
— Вот наше путешествие и приближается к концу, Шейла, во всяком случае, для вас, — сказал Аллан и, коснувшись ее руки, добавил: — Вы не сожалеете об этом?
Одно мгновение она колебалась.
— Собственно говоря, да. Мне кажется, я готова путешествовать таким образом всю жизнь.
— Я тоже.
И с интересом, свойственным всем англичанам, он стал разглядывать Гонолулу. Корабль тем временем застопорил машины и застыл белой птицей на изумрудно-зеленой глади океана в ожидании портовых и таможенных властей.
— Но для меня путешествие еще не окончено, — продолжал Аллан. — В полночь я отправляюсь дальше, а до этого мне хотелось бы услышать ваш ответ.
Шейла кивнула.
— Да, я отвечу вам, обещаю.
Он испытующе взглянул на женщину. С той минуты, когда показался берег, в ней произошла заметная перемена. Она почувствовала приближение того мира, в котором все восхищались ею — это поклонение было для нее всем. Шейла раскраснелась, в мечтательных глазах вспыхнуло нетерпение.
Аллана охватил страх, он испугался, что может потерять эту женщину, которую успел полюбить за время их короткого знакомства.
— Зачем медлить? — спросил он. — Ответьте сейчас.
— Нет, нет, — воспротивилась Шейла, и показав на приближавшуюся моторную лодку, спросила:
— Уж не репортеры ли это?
К Шейле подбежал симпатичный молодой человек с растрепанной шевелюрой.
— Хелло, мисс Фен! Вы меня не узнаете? Мы познакомились, когда вы плыли на Таити. Я — Джим Бредшоу, репортер местной газеты. Я счастлив приветствовать вас здесь, и вот примите это в доказательство.
Молодой человек набросил ей на плечи гирлянду душистых цветов. Аллан молча отошел в сторону.
— Это, право, очень любезно с вашей стороны, — заметила, улыбаясь, Шейла. — Разумеется, я помню вас. Вы были тогда в таком восторге от возможности приветствовать меня!
Он усмехнулся.
— Профессия обязывает! Ведь я, так сказать, циновка на пороге Гавайев, нечто вроде надписи: «Добро пожаловать!» Нужно заботиться о поддержании прославленного гостеприимства островитян. Но в данном случае, когда имеешь дело с вами, это не составляет труда.
Джим уловил нетерпеливый взгляд Шейлы и продолжал:
— Мне очень жаль, что деятели печати все еще продолжают почивать в объятиях Морфея. Но разве мы можем в чем-нибудь упрекнуть их? «Убаюканные ласковым дыханием ветра, колеблющего вершины кокосовых пальм…» Как-нибудь при случае я подробно расскажу об этом. А как ваши дела, мисс Фен? Вы закончили на Таити съемки нового фильма?
— Не совсем, — ответила она. — Мы хотим в Гонолулу отснять несколько дополнительных сцен. Здесь жизнь гораздо комфортабельнее, а что касается природы…
— Об этом можете мне не говорить! — восторженно воскликнул Джим. — Экзотические растения, вечнозеленые склоны, синее небо, по которому плывут белые облака.
— Вы очень красиво описываете этот уголок земного шара, — улыбнулась Шейла.
— Мисс Фен, вы пробудете некоторое время в Гонолулу?
Она кивнула.
— Я выписала сюда прислугу и для меня сняли виллу на берегу моря. Эта жизнь в отелях и внимание любопытных так утомительны! Я надеюсь, что вилла достаточно велика…
— О, да, — подхватил Джим. — Все готово и ожидает вашего прибытия. Я видел там вчера вашу секретаршу Юлию О'Нейль. Кстати, где вы находите таких хорошеньких секретарш?
Шейла снова улыбнулась.
— Юлия не просто секретарша. Она заменяет мне дочь, хотя это звучит несколько странно, если учесть, что мы почти одного возраста.
«В самом деле?» — подумал Бредшоу.
— Я была очень дружна с матерью Юлии, и после ее смерти четыре года назад взяла девушку к себе. Следует же иногда делать что-нибудь доброе, — добавила она.
— Разумеется, — согласился Джим. — Юлия рассказала мне, с какой заботливостью вы…
— Я в достаточной степени вознаграждена за это, — перебила его Шейла. — Юлия очаровательна.
— О, да, она очаровательна. Если бы я захватил с собой словарь рифм, то написал бы в ее честь стихотворение.
