СН. ХОЛЛ ПЕНТХАУСА – НОЧЬ
Дверь лифта открывается, и коридорный Тед выкатывает тележку в холл.
По-видимому, он потратил массу усилий, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Однако он не в этом не преуспел. Его униформа по-прежнему в ужасном состоянии, волосы всклокочены, и он прихрамывает.
Он подкатывает тележку к дверям пентхауса и СТУЧИТСЯ.
Дверь открывает женщина. Это Анджела из второго фрагмента.
АНДЖЕЛА. Привет, Теодор.
ТЕД. А ты здесь какого черта делаешь?
У нее в руке – стакан.
АНДЖЕЛА. Пью.
ТЕД. А твой ненормальный муженек тоже здесь?
АНДЖЕЛА. Ты что, шутишь? Теперь он до Рождества не проснется.
Из-за ее спины мы слышим:
ГОЛОС (ЗК). Entrez, entrez.
Анджела делает шаг в сторону, и Тед вкатывает тележку.
Пентхаус огромен. Это, без всякого сомнения, лучший номер здания. А посреди самой большой комнаты отеля – самая крупная из новых звезд комедии, засиявших на голливудском небосклоне за последние десять лет: Честер Раш. В это момент он – король, и у него царственные манеры коронованной особы. Всего один фильм – а он уже схватил Бога за бороду. И на его лице написано: «Король велик». Его окружает свита. Все они выглядят так, как будто в начале вечера были изысканно и шикарно одеты; однако сейчас, в этот поздний час, они столь же растрепаны и помяты, как и Тед.
Один из его приятелей, Норман, пустил корни в удобном кресле, его нога перекинута через подлокотник, в руке – бутылка виски «Джим Бим».
Второй, Лео, на заднем плане ходит взад и вперед, говоря по телефону. Он не обращает никакого внимания на остальных.
В руках Честера – бокал с шампанским, который он не выпускает из рук весь вечер. Он оживленно жестикулирует в разговоре, все время проливая шампанское. По комнате разбросаны остатки торжества: коробки из-под пиццы, гамбургеры из фастфуда и пустые бутылки из-под шампанского «Кристалл».
ЧЕСТЕР (еще сидя). Entrez, entrez, входи, входи.
ТЕД (вкатывая тележку). Здравствуйте, простите, что так долго, но я привез все, что вы просили…
ЧЕСТЕР. Нет проблем, друг мой м-р Коридорный.
АНДЖЕЛА (закрывая дверь). Его зовут Теодор.
ТЕД. На самом деле, не Теодор. (бросает косой взгляд на Анджелу) Меня зовут Тед.
Честер встает с кушетки.
ЧЕСТЕР. Итак, Коридорный Тед, как я говорил – не выпьешь ли шампанского? Хотя я этого и не говорил, но все же – не выпьешь ли шампанского?
ТЕД. Нет, спасибо.
ЧЕСТЕР. Ты уверен? «Кристалл». Это самое лучшее. Раньше я терпеть не мог шампанского, но однажды попробовал «Кристалл» – и теперь я люблю его.
ТЕД. Ну что ж, ладно.
Честер встает и наливает Теду бокал.
ЧЕСТЕР. …Как я говорил, Тед, не волнуйся по поводу своего опоздания. Для нас сейчас тщательность куда важнее пунктуальности.
На слове «пунктуальности» он протягивает Теду бокал.
ЧЕСТЕР. Чин-чин.
Они чокаются и пьют.
ЧЕСТЕР. Ну, что скажешь, Тед?
ТЕД. Спасибо?
ЧЕСТЕР. Нет, не «спасибо». Что ты скажешь об этом вкуснейшем из напитков?
ТЕД. Вкусный.
ЧЕСТЕР. Чертовски вкусный, Тед. Он чертовски вкусный. Давай попробуем еще раз, ладно? Ну, Тед, что ты скажешь об это напитке?
ТЕД. Он чертовски вкусный.
ЧЕСТЕР. В самую точку, Тед. Это же «Кристалл», мать его так, все остальное – моча.
Сидящий в кресле Норман начинает кричать Теду:
НОРМАН. Коридорный! Коридорный! Коридорный!
Тед чувствует, что над ним смеются, но не понимает, почему.
ЧЕСТЕР (Норману). Заткнись, ты смущаешь моего друга Теда. (Теду) Не обращай внимания на Нормана, Тед, он просто дразнит тебя, вот и все. Это из «Квадрофении». Что касается меня, то когда я думаю о коридорных, я вспоминаю… Кстати, «коридорный» – это ведь не оскорбление? Может быть, есть другое название, просто я не в курсе? «Этажный», «гостиничный»…
ТЕД. «Коридорный» вполне подходит.
ЧЕСТЕР. Отлично. Я рад, что это название не изменилось. В слове «коридорный» есть какая-то теплота, дружелюбность. Итак, Тед, как я уже говорил ,когда Норман думает о коридорных, он вспоминает «Квадрофению». Но что касается меня, когда я думаю о коридорных, я вспоминаю фильм «Коридорный», с Джерри Льюисом. Ты видел фильм «Коридорный»?
ТЕД. Нет.
ЧЕСТЕР. Стоит посмотреть, это один из лучших фильмом Джерри. Он за весь фильм не произносит ни слова. Абсолютно немая роль. Кто еще мог бы сыграть это? И такой актер получил признание лишь во Франции. Америке должно быть стыдно. А стоило лишь ему умереть, как все газеты в этой поганой стране стали писать о нем, называя его гением. Это несправедливо. Несправедливо и нечестно. Но кого этим удивишь? Когда это Америка была честной? Мы время от времени бываем справедливыми, но честными – очень редко.
ТЕД. Куда все это положить?
ЧЕСТЕР. Ты что, спешишь, Тед?
ТЕД (он спешит, но не хочет противоречить кинозвезде). Нет, не особенно.
ЧЕСТЕР. Отлично, тогда перестань делать вид, что ты играешь в «наперегонки со временем». Позволь познакомить тебя со всеми присутствующими.
Он кладет Теду руку на плечо и идет с ним по комнате.
В кадре появляется Анджела, в руке у нее – стакан.
ЧЕСТЕР. Наша подруга снизу; вас, судя по всему, уже представили друг другу.
Она опускается в большое удобное кресло.
АНДЖЕЛА. О, мы с Тедом знакомы целую вечность. Так ведь, Теодор?
