«Бывают странные сближенья»: Патанджали, Палама, Кьеркегор как предтечи антропологии размыкания

«Бывают странные сближенья»: Патанджали, Палама, Кьеркегор как предтечи антропологии размыкания

Сегодняшняя культура и наука по-новому складывают все пасьянсы, контексты, конфигурации эпох и традиций, дискурсов и дисциплин. Довольно давно уже в сфере гуманитарного знания настало «время разрывов», старые классические парадигмы познания... оказались разрушены или отброшены. Некое время многие даже полагали, что это разрушение окончательно, и что отброшено будет бесповоротно само основоустройство познания и философствования...Но ход вещей не подтвердил этого. ...всё более определенно она обращается к поискам «другого начала».

Источник: Библиотека "Института Сенергийной Антрополгии" http://synergia-isa.ru/?page_id=4301#H

Жанр: Философия
Серии: -
Всего страниц: 8
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

«Бывают странные сближенья»: Патанджали, Палама, Кьеркегор как предтечи антропологии размыкания читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Сегодняшняя культура и наука по-новому складывают все пасьянсы, контексты, конфигурации эпох и традиций, дискурсов и дисциплин. Возникают неожиданные сближенья и сочетанья, протягиваются новые нити связей... В том есть нужда. Довольно давно уже в сфере гуманитарного знания настало «время разрывов» (Жан-Люк Нанси), старые классические парадигмы познания, «картины мира» (Weltbilde), модели человека оказались разрушены или отброшены. Некое время многие даже полагали, что это разрушение окончательно, и что отброшено будет бесповоротно само основоустройство познания и философствования, язык и формы осмысления реальности, фундаментальные предметы и топосы мысли... Но ход вещей не подтвердил этого. Работа разума ныне уже не происходит преимущественно в деструктивном элементе; все более определенно она обращается к поискам, которые, используя расширительно хайдеггеровский концепт, можно было бы обозначить как поиски «другого начала».

В этом небольшом тексте нас будет занимать, как развиваются эти поиски в топосе антропологии и персонологии – по нашему убеждению, центральном и ключевом для всей сегодняшней философской ситуации. «Время разрывов» сказалось здесь, может быть, наибольшими опустошеньями. Именно к этому топосу относилась большая часть утрат и кончин, декларированных постмодернистской мыслью: смерть субъекта, автора, человека... – и в известной мере, эти кончины были не только декларированы, но и продемонстрированы, доказаны. В первую очередь, еще и прежде, независимо от постмодернизма, длительная и углубленная критическая рефлексия, шедшая в рамках общего процесса «преодоления метафизики», привела к выводу о несостоятельности эпистемологической конструкции декартова субъекта познания. Далее, в силу этого, сразу же исчезает почва для существования и всех многочисленных клонов декартова субъекта, каковы субъект нравственный, правовой, культурный, хозяйственный... (хотя, по отсутствию альтернатив, эти концепты еще остаются в заметном употреблении). Затем пришла очередь классической европейской модели человека. Ее основания подрывались двоякими факторами: во-первых, как уже видно на примере субъекта, критика классической метафизики несет прямые антропологические импликации; и, в частности, критика эссенциалистского дискурса немедленно ведет к кризису классической антропологии, поскольку классический человек Аристотеля-Декарта-Канта был эссенциалистским и субстанциалистским конструктом. Во- вторых, к кризису подводила и сама жизнь: процессы и изменения, происходившие с человеком в ХХ веке, новые проявляемые им черты решительно противоречили классическому облику, свидетельствуя о появлении или, по крайней мере, зарождении каких-то радикально новых антропологических феноменов и даже антропологических формаций. В итоге, в новом тысячелетии мысль оказывается перед новой и незнакомой антропологической реальностью, для понимания которой концепты и методы прежней антропологии несостоятельны.

В такой ситуации, проблемное поле антропологической рефлексии достигает предельной широты. В коренном переосмыслении, пересмотре нуждаются отнюдь не только конкретные области и темы, но и само понимание антропологии как таковой: ее задач и ее предмета, ее статуса в универсуме гуманитарного знания, природы ее дискурса. В итоге «антропологического поворота» современной мысли, роль антропологической реальности теперь видится по-новому: она выступает как базовый уровень глобальной реальности, обладающий объясняющими и определяющими потенциями. Вследствие этого, от новой антропологии ожидается, что она сможет стать плавильным тиглем, претворяющим в концептуальное и эпистемологическое единство все дискурсы, говорящие прямо или косвенно о человеке, «человекомерные»[1]. Столь же кардинальные проблемы сегодня должны решаться в ключевом разделе антропологии – в персонологии или субъектологии, где пытаются концептуализовать самого героя, действующее лицо антропологии. Все привычные концептуальные персонажи, что издавна обитали здесь – «субъект» (всех видов и толков), «Эго», «индивидуум», «личность» и прочие – утратили прежние своим смыслы, поставлены под сомнение, либо попросту убраны со сцены. Названием коллективного сборника, выпущенного в 1991 г. группой крупнейших европейских философов, именитые авторы – Деррида, Лиотар, Бадью, Люс Иригарэй и другие – выставили вопрос: «Кто приходит после субъекта?». Вопрос, однако, не получает в сборнике отчетливого ответа.

Мысль о человеке продолжает оставаться в состоянии поиска и даже известной дезориентации, ввиду противоречивых изменений, происходящих с «протагонистом антропологии». И все же «время разрывов» уже позволяет сделать некоторые содержательные выводы, пускай и негативного рода.

Новой, становящейся антропологической реальности не могут отвечать известные, классические парадигмы конституции человека – парадигмы, основанные на фундаментальных концептах сущности, субстанции и субъекта. Должны быть найдены иные, неклассические парадигмы, способные описать ту антропологическую реальность, о которой нам говорят ведущие антропологические тренды наших дней. Эта реальность характеризуется радикально иными модусами субъектности, структурами личности и идентичности, она может быть, весьма вероятно, плюралистичной, т.е. включающей в себя не единственную антропологическую формацию («существо Человек»), а некоторый ансамбль формаций или существ, которым отвечают крайне различные парадигмы конституции, вплоть до присущих уже не «человеку», а «постчеловеку».


Еще от автора Сергей Сергеевич Хоружий
Алексей Хомяков и его дело

  Самый чистый и самый благородный из великих людей новой русской истории.- П.А. Флоренский    Колумбом, открывшим Россию, называли Хомякова. К. Бестужев-Рюмин сказал: "Да, у нас в умственной сфере равны с ним только Ломоносов и Пушкин. Мы же берем для себя великой целью слова А.С. Хомякова: "Для России возможна только одна задача - сделаться самым христианским из человеческих обществ".Источник: Библиотека "Института Сенергийной Антрополгии" (http://synergia-isa.ru/?page_id=4301#H)


Карсавин и де Местр

Из истории отечественной философской мыслиОт редакции. Мы продолжаем рубрику «Из истории отечественной философской мысли» подборкой, посвященной творчеству известного историка и философа Л. П. Карсавина. К сожалению, имя этого мыслителя почти забыто, его идеи, тесно связанные с религиозно-философской традицией обсуждения важнейших проблем человеческой свободы, пониманием личности и истории, сути общественных преобразований, практически не анализировались в нашей литературе. Рукописи Карсавина «Жозеф де Местр», публикуемой впервые, до сих пор лежавшей в архиве, предпослана статья С.


После перерыва. Пути русской философии

С. С. Хоружий. После перерыва. Пути русской философии. Здесь только первая часть — О пройденном: вокруг всеединстваИсточник: http://www.synergia-isa.ru.


Время как время человека: темпоральность в призме синергийной антропологии

Сообщение на расширенном заседании Московско-петербургского философского клуба 7 февраля 2009 годаИсточник: Библиотека "Института Сенергийной Антрополгии" (http://synergia-isa.ru/?page_id=4301#H)


Род или недород? Заметки к онтологии виртуальности

Заметки к онтологии виртуальностиИсточник: Библиотека "Института Сенергийной Антрополгии" http://synergia-isa.ru/?page_id=4301#H)


Православное покаяние как антропологический феномен

Источник: Библиотека "Института Сенергийной Антрополгии" http://synergia-isa.ru/?page_id=4301#H)


Рекомендуем почитать
О чем молчат француженки

Почему все считают француженок такими сексуальными? Почему они такие стильные? Роскошные? И такие худые?! Журналистка из Лос-Анджелеса Дебра Оливье вышла замуж за француза и прожила во Франции 10 лет. Она утверждает: француженки действительно знают о мужчинах, любви и сексе нечто такое, чего не знают остальные женщины. В своем бестселлере «О чем молчат француженки» Дебра развенчивает много мифов и раскрывает много секретов самых соблазнительных женщин мира. Какое это все имеет к вам отношение? Хм, кто знает, возможно, вы тоже… немного француженка.


Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса

Перед вами культовая книга всемирно известного ученого-филолога М.М. Бахтина (1895–1975). Она была закончена в 1940 году, а опубликована только четверть века спустя – в 1965 году и на многие годы определила развитие мировой науки о литературе.Народной смеховой стихии, по Бахтину, противостоит, с одной стороны, официально-серьезная культура, с другой – критико-отрицающее начало сатиры последних четырех веков европейской культуры.Празднества карнавального типа, смеховые действа и обряды, их сопровождающие, различные формы и жанры фамильярно-площадной речи – вот предмет изучения выдающегося ученого.


Капитан Наполеон

«Капитан Наполеон» – первый из 10 исторических романов известного французского писателя Эдмона Лепеллетье. Они рассказывают о карьере Наполеона, полной приключений и случайностей. На его пути от никому не известного капитана до всемогущего императора встречались люди, обожавшие и ненавидящие его, предававшие и бескорыстно служившие ему. Он почему-то любил женщин, которые не любили его – вечная история! Обо всем этом и рассказывается в предлагаемой читателю книге.


Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху, 1930-1940 годы

Во второй книге Г. В. Андреевского читатель узнает о повседневной жизни москвичей в предвоенное, военное и послевоенное время. Эпоху эту определяла не только личность Сталина, но и весь заряд энергии и идей, который был вызван Октябрьской революцией 1917 года. Особо удались автору страницы, рассказывающие о рабоче-крестьянском правосудии и милиции, о преступном мире Москвы, об арестах и допросах 1937 года. Интересно и послевоенное время: победа, строительство высотных зданий, денежная реформа, футбол, советская школа и многое-многое другое.Все это фактологическое богатство, которое Г.


Вырождение. Современные французы

Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.


Несчастное сознание в философии Гегеля

В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.


Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых

В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.


Зеркало ислама

На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.


Ломоносов: к 275-летию со дня рождения

Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.


Онтология поэтического слова Артюра Рембо

В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.