— Мой генерал, — насмешливо поклонился вошедшему старик в белом халате.
— Я полковник, — поправил прибывший. — Вы в курсе, для чего я здесь?
— Не извольте беспокоиться, ваше благородие, я проведу вам экскурсию в лучшем виде, — хихикнул старик. — По всем девяти кругам…
то есть, простите, корпусам.
— Вы здесь главный? — осведомился полковник.
— Персонал три часа назад эвакуировался, — отмахнулся старик. — А я тихий и ходячий, вот меня и выпустили вас встретить. Добро пожаловать в госпиталь «Последний приют». Взгляните на дела рук ваших. Большинство тут находятся вашими стараниями, сволочи. Полковник равнодушно кивнул и последовал за проводником.
— У вас мало времени.
— Мне сто четыре года, — захихикал старик. — О том, что у меня мало времени, я слышу уже лет двадцать. И половины тех, кто мне это говорил, уже нет. Старик свернул из коридора в отсек, переоборудованный в палату.
Полковник вынужден был идти за ним. Проходя между рядами коек, он смотрел вперёд, в спину провожатому. А вот пациенты уделили гостю гораздо больше внимания, чем он им.
— Эй, давай я уступлю тебе койку, судя по твоему виду, тебе она нужнее, чем мне!
— Старый пень, зачем ты притащил эту обезьяну? Ты что, не знаешь, что с животными сюда нельзя?
— Нет, обезьяны намного симпатичнее. Он больше похож на ту медсестру, которая мне вчера перевязку делала.
— Да не такой уж он страшный. Эй, генерал, ложись рядышком, я подвинусь.
— Генерал, поцелуй меня в плечо!
— Почему в плечо?
— Да больше некуда! — выкрикнувший это, культёй левой руки сбросил с себя простыню, открыв оставшийся от тела обрубок торса с подключённым к нему оборудованием жизнеобеспечения.
— Генерал, давай драться, я тебя одной левой ногой уделаю!
— Потому что больше нечем! — хором выкрикнули остальные, а драчун в подтверждение задрыгал уцелевшей ногой и обрубками остальных конечностей. Все находившиеся в сознании и способные говорить пациенты наперебой осыпали посетителя угрозами и оскорблениями. Но наброситься на врага никто не пытался, не из страха за свои жизни, а из-за невозможности причинить реальный вред и не желая опускаться до жестов отчаяния.
— Сдохни, сдохни, сдохни! — скандировали выбывшие из строя солдаты вслед одному из тех, по чьей вине они оказались в таком положении.
— Десантники живучие. Обрываете вы им лапы, как паукам, а они всё дёргаются. Только зря. — Старик вздохнул и добавил: — Лучше б добивали вы их.
— Это было бы человечно? — уточнил полковник. Старик только отмахнулся.
— Дальше не поведу, — сообщил он. — Остальные тихие. Ожоги, облучение, внутренние повреждения. Лежат, умирают. Нечего тебе на них глядеть. Тот, кого ты ищешь, там, — старик указал на дверь одной из кают. Полковник молча кивнул и, не обращая больше внимания на провожатого, направился к указанной двери. Внутри небольшой каюты сидел молодой человек в смирительной рубашке с завязанными за спиной рукавами. При виде вошедшего он поднялся.
— Извините, что не отдаю честь, господин полковник, — усмехнулся парень. — Руки заняты.
— Майор Ферр'Хофф? — уточнил полковник.
— Так точно, кто же ещё. Агент «Ментал-3». Как видите, эксперимент удался.
— И как вы себя чувствуете?
— Как может чувствовать себя воин-фехран в подобном теле? — скривился майор. Его собеседник понимающе щёлкнул жвалами и пошевелил околоротовыми щупальцами-вибрисами.
— Эксперимент прошёл успешно, сознание полностью прижилось в теле реципиента, — докладывал майор на обратном пути к шлюзу. — В процессе адаптации при отсутствии частичного контроля реципиент был признан утратившим рассудок в связи с контузией и отправлен на данную госпитальную станцию. В настоящий момент сознание реципиента полностью подавлено, тело целиком находится под моим контролем.
— В связи с невыполнением поставленной разведывательной задачи эксперимент признан нерентабельным. Дальнейший его ход будет носить исключительно исследовательский характер, — сообщил полковник.
— Меня препарируют? — уточнил майор.
— Только в случае необходимости.
— Это успокаивает, — пробормотал себе под нос парень.
Боевой крейсер фехранов отстыковался от людской станции, как только офицеры взошли на борт.
— Открыть огонь! — приказал полковник, внимательно глядя при этом на человеческое лицо майора Ферр'Хоффа.
— Верное решение, сэр, — одобрительно кивнул тот. — Они заслужили… — и одними губами беззвучно добавил: — …покой.
— Что ж, Хофф, расскажи, как это было, стать человеком, — по-приятельски поинтересовался полковник.
— Сложно, — вздохнул тот. — Я понимаю, почему дважды эксперимент проваливался. Люди упрямы, не хотят ломаться, отдавать своё без боя и даром.
— Упрямые животные. Но ты ведь победил.
— Я принял капитуляцию реципиента, — как-то странно усмехнулся парень. — На его условиях. Полковник озадаченно распахнул мигательные перепонки.
— Но ты же подавил его сознание.
— Скорее ассимилировал. У людей есть то, что не мешало бы нам перенять. Способности к некоторым чувствам, которые нам незнакомы.
— Ты про их склонность создавать пары? — уточнил полковник. — Мы все знакомы с их пропагандой. Способность любить… Всего лишь необходимость к размножению. Ты полагаешь, воины-фехраны должны создавать пары с матками? — Полковник рассмеялся такой нелепой идее.
