Что она делает?
Молли Стюарт Бэйли не могла больше сдерживать тошноту и свернула на обочину. Она быстро оглянулась, чтобы посмотреть, не разбудила ли неожиданная остановка ее сына Трента, спящего в своем детском кресле. Его голова склонилась набок. На мгновение ей захотелось выйти из «тойоты» и поправить ее, но машины проносились мимо с такой оглушительной скоростью, что она передумала. Взгляд ее снова упал на сынишку, который продолжал спать. До чего же он похож на нее! Такие же темно-каштановые волосы, голубые глаза и мягкие черты лица.
Одна из подруг как-то сказала Молли, что у нее самое безмятежное лицо на свете. Обычно воспоминание об этих словах вызывало у нее улыбку, но не сегодня.
Ее мысли были в полном беспорядке. Возможно, именно поэтому она не сводила глаз с Трента.
Единственное, что он унаследовал от отца, это… Молли стиснула руль так, что побелели костяшки пальцев. Сейчас самое неподходящее время предаваться воспоминаниям. Это может лишить ее присутствия духа, чего нельзя допускать. Тем более что она твердо решила хранить свою тайну.
Тряхнув головой, чтобы отогнать непрошеные мысли. Молли выехала на шоссе и вскоре осознала, что находится ближе к ранчо Кавано, чем предполагала. К горлу снова подступила тошнота.
Уезжая отсюда, Молли поклялась себе, что никогда не вернется в восточную часть Техаса. Но кто мог тогда знать, что ее мать повредит позвоночник и окажется прикованной к постели? Подавив тяжелый вздох, Молли попыталась сосредоточить свое внимание на пейзаже – могучих дубах с разноцветной осенней листвой, соснах с кронами до небес, прудах с прозрачной, как бриллиант, водой и зеленых лугах с загонами для скота.
Но разве могла она думать о чем-то еще, когда спустя почти пять лет ей предстояло снова встретиться с Уорсом Кавано? У Молли по спине побежали мурашки, и она содрогнулась. Перестань, сказала она себе. Нужно держать свои эмоции под контролем, если не хочешь, чтобы ближайшие несколько недель превратились для тебя в ад.
Взяв себя в руки, Молли свернула на усыпанную гравием дорожку, ведущую вверх к ранчо. Поднявшись на холм, она заглушила мотор и несколько раз глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. Она знала, что это будет нелегко, но чтобы настолько… Каждый нерв в ее теле звенел от напряжения как струна.
Это совсем на нее не похоже. Будучи дипломированной медсестрой, Молли гордилась тем, что у нее железные нервы. Работа требовала от нее выдержки и хладнокровия. Но предстоящая встреча не имела никакого отношения к работе. Скоро она столкнется лицом лицу с мужчиной, которого надеялась больше никогда не увидеть. Мужчиной, который не только разбил ей сердце, но вырвал и его из груди и растоптал.
Прекрати, Молли! – приказала она себе, затем посмотрела в зеркало заднего вида на Трента. Ее волнение никак не передалось ему: он по-прежнему крепко спал. Молли нахмурилась, осознав, что через несколько минут придется его разбудить. Если ее сынишка не высыпался, он капризничал и был неуправляемым.
Впрочем, когда она начнет рассказывать ему о лошадях и коровах, которых он сможет видеть каждый день, малыш быстро успокоится. Для визита к бабушке она даже купила ему ковбойские сапоги и шляпу. Молли улыбнулась, вспомнив, как Трент важно разгуливал по дому в этом наряде и при каждом удобном случае вертелся перед зеркалом.
Но вдруг ее улыбка исчезла и из груди вырвался вздох. Взгляд ее упал на дом Уорса, и на мгновение ей захотелось развернуться и уехать отсюда. С глаз долой – из сердца вон. Но эта мысль улетучилась, когда она вспомнила о матери, чей удрученный голос преследовал ее вот уже несколько дней. Мать нуждалась в ней. Молли была в неоплатном долгу перед Максин Стюарт, и не только потому, что та была ее матерью. Максин всегда поддерживала дочь, хотя Молли почти ничего ей не рассказывала о своей жизни в последние годы. Она не расспрашивала, и Молли была ей за это благодарна.
– Мамочка.
Молли повернула голову и посмотрела в широко распахнутые глаза сына.
– Ты вовремя проснулся.
– А где лошади и коровы? – спросил Трент.
Молли улыбнулась.
– Сперва мы зайдем к бабушке, хорошо?
– Но бабушка меня не отпустит.
Выйдя из своей «тойоты камри», Молли помогла Тренту выбраться из детского кресла.
– У бабушки болит спина, и она лежит в постели. Нахмурившись, мальчик огляделся по сторонам.
Они пошли к дому вдоль идеально подстриженного газона. Вдалеке на склоне над голубой гладью озера паслись стада.
– Мамочка, смотри, там коровы.
– Я вижу, – рассеянно ответила Молли, поворачивая сына за плечи и ведя его к боковой двери, за которой находилось скромное жилище ее матери. Хотя спальня и гостиная Максин были частью главного дома, Уорс предусмотрительно распорядился сделать для нее отдельный вход, за что Молли сейчас ощутила к нему благодарность. Она не была готова столкнуться с Уорсом, по крайней мере, до тех пор, пока не узнает, что с ее матерью.
– Мама, мы приехали, – крикнула она, открывая дверь.
Максин Стюарт лежала в постели. Она протянула руки к Тренту, и на ее лице появилась широкая улыбка. Но внук медлил.
– Обними бабушку, сынок.
