Ярослав Турушев
БОЛЬ ДОЖДЯ
- Не знаю, - сказал Подорожник. - Наверное, нас просто много. Мы и так мешаем друг другу.
- Чем? - кипятился Одуванчик. - Чем?
- Солнце, скажем, заслоняем...
- А тебе самому-то не смешно? Ты вон под тем тополем отказался бы расти?
- Да я про другое. Зачем-то же рост нужен?
- Чего? - мрачно ответил Одуванчик. -- Кому, тебе, что ли?
Они росли в десяти сантиметрах друг от друга на большой лесной поляне. Невдалеке проходила дорога, и иногда они с какой-то надеждой вслушивались в звук двигателя проезжающего автомобиля. Но шум затихал, и они опять оставались в окружении далеких стволов деревьев, среди которых посвистывали невидимые птицы.
Солнце стояло почти в середине неба и Одуванчик с ненавистью поглядывал на этот траурно-золотой круг. Стеблем, листьями и даже лепестками он ощущал его сверлящие лучи, от которых зеленые клетки распирало в мучительном росте.
- Зря ты так, - помолчав, тихо сказал Подорожник. - Ведь есть же, наконец, осень. И зима.
- А ты их видел?!
- Прошлогодняя трава рассказывала.
- А, эта щетка желтая... Она от старости просто рехнулась. Или от перегрева.
- Нет уж, погоди, - голос Подорожника стал серьезным. Его трудно было расшевелить, но если это удавалось, то он начинал горячиться не меньше Одуванчика. А то и больше. - Давай сначала. Ты семечком был?
- Был.
- А оно откуда взялось?
- Почем я знаю.
- А ты мозгами пошевели. Откуда оно взялось? И еще -- ты раньше как рос? Помнишь?
Одуванчика передернуло. Он вспомнил первые дни, когда стебель буквально бежал из земли. Сейчас, конечно, было уже помедленнее.
- Но я и сейчас росту.
- Если будешь все время расти, стебель не выдержит. Переломится.
- А деревья?
- А что деревья? Они вообще какие-то... другие, в общем. Даже говорить не могут.
- Потому и не могут, что от боли с ума сбрендили.
Подорожник помолчал.
- Но сам посуди, где-то же начало было? Даже у деревьев. Они огромные, конечно, но не бесконечные. Верхушки вон видны... А теперь напрягись и представь, что есть не только дни и ночи, но и другие... циклы... только больше.
- А с чего бы это?
- Солнце каждый день немного по-разному ходит. Я вот и думаю...
Подорожник опять замолчал, а Одуванчик поразился тому, как он еще умудряется что-то замечать под этим Солнцем.
- Закончится все, умрем мы, а на нашем месте вырастут другие болваны вроде тебя! -- вынырнул из какой-то своей мысли Подорожник.
- Хорошо бы... Да только больно это на сказку смахивает. Себя утешить. А пока мы растем и терпим. И делать нечего.
Последние слова Одуванчик произнес, скорчившись от очередного прилива судорог. Расправлялся второй снизу лист.
- Говорят, за деревьями видели Лошадь, -- произнесла Травинка между ними, слушавшая спор. Одуванчик с Подорожником посмотрели на нее с жалостью. Взошла она недавно, ее клетки буквально разрывались от роста, и Травинка постоянно корчилась от боли. Не было смысла объяснять ей, что Лошадь -такая же небылица, как и Газонокосилка.
- Потерпи, малышка, - вздохнул Одуванчик. -- Может, и до нас дойдет.
Около часа они молчали, изредка покачиваясь под слабым ветерком. Не происходило ровным счетом ничего. Небо с перисто-мраморными прожилками огромной полусферой обхватило ядовитое Солнце, понемногу сдвигавшееся к западу.
- Смотрите! -- вдруг заорал Одуванчик. -- Там, у двух берез!
По веткам, иногда замирая, прыгал коричнево-рыжий комок. Вокруг удивленно заговорила трава. Подорожник, на удивление взволнованный, тихо сказал:
- Это Белка. Никогда ее еще не видел. Зато видел Лису. Она совсем близко прошла.
- А что ж ты раньше не рассказывал? -- удивился Одуванчик.
- Да... И не поверил бы ты.
- Они живые?
- Живые. Как мы.
- И чего, могут в землю зарыться? И в огонь тоже прыгнуть? -- с подковыркой спросил Одуванчик.
- Знаешь, я думаю, они растут без боли.
- Как это?
- Мне кажется, что мы хотим смерти из-за того, что сами себя убить не можем. А так бы, может, и терпели бы...
- Ну да!
- И теснили бы друг друга, бороться бы начали и истребили бы всех к чертовой матери -- и деревья, и тех, кто двигаются. Хотя не знаю...
- Опять ты со своими байками...
Белки уже не было видно. Над поляной опять стало тихо, даже птицы не чивкали.
- А много этих... Подвижных? -- помолчав, спросил Одуванчик.
- Не знаю. Может, сотни. Только они далеко.
На Солнце наползло облачко. Стало чуть полегче. Одуванчик даже отвлекся на секунду от зуда в листьях и испытал что-то похожее на облегчение.
- Скоро ночь. -- Он представил себе прохладную темноту, забытье, лишь изредка прерываемое судорогами. Куда лучше дневного кошмара.
- А Птицы? -- вновь спросил он Подорожника. -- Они тоже живые?
- Нет, они просто по ветру летают. Как тучи и листья.
- А откуда ты вообще все это знаешь?
- Да я постарше тебя буду, наслушался уж. И надумался.
- Вот прямо по ветру и летают? А ты ветер, который вверх дует, видел? А, философ?
Подорожник задумался. Вслед за первой тучкой появилась другая, побольше. Ее края отсвечивали графитом. Потянуло прохладой.
- Везет нам вроде сегодня, -- заявил Одуванчик, рассматривая небо.
- Может, и так, -- без выражения откликнулся Подорожник.
