— Мэтт! Мэтт! Мэтт, проснись!
Молчание и тьма.
— Мэтт, да проснись ты уже!!
Рука вяло щёлкнула выключателем. Справа под потолком тут же вспыхнула неяркая закопчённая лампочка, осветив купе и бросив блики на лицо проснувшегося парня. Узкие после сна тёмные глаза, прикрытые вихрастой чёлкой, резкие скулы отливают медью в полумраке трясущегося купе. Мэтт приподнялся на локтях, огляделся и остановил взгляд на округлом личике с голубыми глазами и пухлыми губками. Белокурые локоны, которые обрамляли его и собирались заколкой на затылке, покачивались в такт едущему вагону.
— Что? — недовольно спросил Мэтт, глядя на встревоженное лицо сестры.
— Знаешь, мы, кажется, нашу станцию проехали…
Мэтт тут же вскочил, словно Виктория облила его кипятком. Он бросил ошарашенный взгляд за окно, где чёрными призраками проносились мимо тени деревьев, а потом снова на девушку.
— Который час? — спросил он.
— Два почти.
Мэтт отогнул рукав свитера и посмотрел на часы. Было довольно темно, но он имел отличное зрение, а потому даже при таком слабом освещении увидел, что на узком дисплее электронных часов мигает: 1:56.
— Чёрт! Дьявол! — Мэтт вскочил и принялся в спешке стаскивать сумки с верхнего багажного яруса. — Какого чёрта… Тора, какого чёрта ты меня не разбудила? Наша остановка должна была быть в 1:30, мы только-только её проехали. Ты же сказала, что не будешь спать, а?
— Ну прости… — виновато развела руками Виктория. — Я случайно заснула. Я не виновата. Ну прости меня, ладно?
— Я бы проводника попросил нас разбудить! — стянув рюкзак, он кинул его в руки сидящей сестре. — Блин, Тора! Чёрт! Ну что теперь делать?!
— Ну извини, Мэтт, я правда не хотела… — она пожала плечами и опустила голову. Было похоже, что она сейчас расплачется.
Мэтт взглянул на сестру сверху вниз. Виктория была всего на два года младше его, притом ей недавно исполнилось семнадцать, что позволяло бы считать её уже достаточно взрослой девушкой. Но Мэтт считал её ребёнком. Впрочем, это было неудивительно, ведь все её черты, как внешние, так и внутренние, сохраняли ещё в себе какую-то детскую прелесть и непосредственность. Она была очень легкомысленной, наивной и доброй, и Мэтт обожал её, поэтому, когда она сидела вот так, уронив голову на грудь и блестя слезами в огромных глазах, он не мог на неё сердиться.
— Ну хорошо, хорошо… Всё в порядке! — проговорил Мэтт, кладя руку ей на плечо.
Она подняла голову, и теперь в глазах её плясали радостные искорки.
— Ты меня простил? Ты больше не злишься? — с надеждой спросила девушка.
— Простил. Не злюсь. А теперь вставай, мы должны поторопиться.
Виктория натянула рюкзак на плечи и покинула купе вслед за братом. Продолжая что-то недовольно бубнить себе под нос и чертыхаться на каждом шагу, Мэтт прошёл вдоль купе к кабине проводника. Когда Виктория догнала его, он уже барабанил в дверь костяшками пальцев.
Несколько минут спустя дверь отодвинулась в сторону, и на пороге возник маленький толстяк с двойным подбородком и таким огромным животом, что было совершенно удивительно, как он весь целиком помещается в маленьком, в общем-то, купе. Он потягивался и, зевая, жмурил левый глаз.
— Да-а? — проглатывая окончание в огромнейшем зевке, спросил он, поочерёдно глядя то на Мэтта, то на Викторию.
— Видите ли, мы должны были выходить на прошлой станции, — нетерпеливо начал Мэтт.
— В Лили Пэрл? — уточнил проводник. Виктория вдруг разглядела, что на лацкане его униформы болтается пыльный бейдж: "С. Кларсон".
— Да, там, — ещё более нетерпеливо ответил Мэтт. — Нам необходимо попасть туда, это можно как-нибудь сделать?
— В шесть утра следующая станция, — ответил мистер Кларсон. — Это Порт Роузон, город ещё больше, чем Лили Пэрл. Электрички ходят через каждые полчаса. Так что к полудню попадёте, куда вам надо…
— Мы не можем к полудню! — перебил его Мэтт. Виктория растеряно и виновато переводила взгляд с брата на проводника и обратно. — У меня в девять собеседование на работу, я не могу туда опоздать.
Мистер Кларсон задумчиво поглядел на юношу.
— Ну-у… Даже не знаю, чем я смогу тебе помочь…
— Чёрт, я заплачу всё, что у нас есть! — вскричал Мэтт. Он начинал беситься. Эта работа была важна для него, как ничто на свете. — Можно же как-то остановить поезд… Ну я не знаю… Стоп-кран или что-то в этом роде… Вам видней!
— Мне платить ничего не надо! — ответил мужчина. — Проблема в другом. Ночь за окном, поезд хорошенько разогнался, если нажать стоп-кран — кто-то может с полки упасть, спят же все. Или чемодан на кого свалиться. Я так рисковать не берусь.
— Аарргхх! — не в силах совладать с собой, Мэтт зарычал и стукнул кулаком соседнюю стенку. — Ну что же нам делать-то?
Виктория вжала голову в плечи. Нет, она вовсе не боялась, что Мэтт ударит её или снова начнёт ругать. Она знала, как сильно он любил её, ведь после смерти родителей он на долгие годы заменил ей и мать и отца. Он никогда бы не ударил её. И сейчас она сжалась не из-за этого. Просто ей захотелось вдруг стать маленькой и незаметной или исчезнуть совсем. Чтобы Мэтт не видел её. Или чтобы она не видела Мэтта. И не могла вот так же как сейчас портить ему жизнь своей невнимательностью и рассеянностью.
