Всем привет!
Гм… даже и не знаю, с чего начать. В общем, меня тут попросили предисловие написать. М-да. Не ожидал я, братцы, что, оказывается, нелегкое это дело — мысли свои на воск мягкий переносить, записывать то есть. По мне, так проще пару-тройку героических подвигов совершить, чем ломать свою голову над всяческими там предисловиями.
Что я могу сказать о Тесее?
Ну, был такой дурень из Афин. Как сейчас помню, вечно вина нажрется, после чего бузить начинает со страшной силой. Если бы не пил, так цены бы этому герою не было. А так… позорище одно, а не знаменитый герой Греции.
Многие, конечно, ставят его на второе место после меня, но это, скорее всего, из-за того, что жили мы в одно и то же время, часто встречаясь в землях смертных. Греция-то маленькая, что ни день попадается тебе на пути какая-нибудь пьяная героическая рожа.
Я тут вскользь ознакомился с текстом и, конечно же, не удержался от пары-тройки замечаний. Уж больно все это безобразие смахивает на мои великие подвиги десятилетней давности. Закралась тут у меня мыслишка: а не стилю ли старого прохвоста Софоклюса принадлежит сей выдающийся труд? Стиль, сюжетные повороты, глумливая манера повествования… ну просто вылитый Софоклюс!
Жаль, спросить у него нельзя. Прячется, мерзавец, где-то в Мидии. Прогневал всемогущих богов, перепутав в своей «Великой истории» Зевса с Аидом. Понятно, издание быстро исправили, чего не скажешь о нанесенном всемогущим богам оскорблении. Вот и ударился в бега гениальный светоч Греции. Но идет молва, что продолжает творить. Что ж, вполне возможно, что данный труд, который вам еще только предстоит прочесть, как раз из поздних.
Трактат анонимен, однако это не значит, что текст не имеет художественной ценности.
Эх, не многовато ли для предисловия накропал?
Вы там не устали, нет?
Вижу, физиономии у вас уже кислые, ну ничего, сейчас развеселитесь.
Короче, если и понравилось мне что в этом опусе, так это эпиграф, лучшие строки трудно и представить. А что касается остального… читать можно, а вот принимать все на веру — не советую.
Великий Геракл
Глава первая
РОЖДЕНИЕ ГЕРОЯ
Правил в то далекое время в Афинах царь по имени Эгей.
Что и говорить, нелегко достался царю вожделенный трон, поначалу захваченный вероломными родственниками, сыновьями некоего Метина.
Это простому смертному со своей неказистой семейкой можно не церемониться. Ну, пустишь троюродного дядю на ночлег, ну сопрет он у тебя фамильное серебро, и всех делов. А через недельку ты сам к дядюшке в гости напросишься — естественно, с ночевкой. Глядишь, и вернешь домой любимое серебро, прихватив заодно и спрятанные за печкой дядины золотые таланты.
У древнегреческих же царей все, как вы понимаете, было намного серьезней. Масштаб иной, как любили некогда говаривать в Аттике.
Пустил на ночлег бедных родственников Эгей в свой дворец и проснулся на следующее утро в огромной цветочной клумбе, что аккурат за крепостными стенами располагалась.
Свергли бедолагу за ночь и сбросили с высоченной стены. Как низложенный царь только голову себе при падении не расшиб, осталось загадкой. Не иначе, оберегали Эгея всемогущие боги.
Так что, можно сказать, легко отделался.
Отряхнув расшитую золотом одежду, бывший царь безуспешно попробовал отыскать в кустах корону, но эта затея изначально была обречена на провал.
Делать нечего, побрел Эгей к своим младшим братьям, занимавшимся по большей части морским пиратством и грабежом на большой дороге.
Братья бывшему царю не шибко обрадовались.
— Что ж ты раньше-то нас не навещал, — гневно говорили они, — когда все у тебя было в порядке.
— Так на то ведь братья и существуют, — возражал им Эгей, — дабы обращаться к ним за помощью в самую трудную минуту.
Поругались. Поворошили старые обиды.
— А помнишь, Эгей, — злопамятно сощурился самый младший брат, — как ты в детстве украл мои цветные камешки и пятки мне медом по ночам мазал, чтобы наутро меня лесные пчелы покусали?
— А меня, — с обидой заголосил средний брат — здоровый волосатый мужичина в снятом с одного иноземца рогатом шлеме, — помнишь, как ты мои сандалии к деревянному полу прибил? После того падения у меня до сих пор голова немного сплюснута.
— Мне тоже есть что вспомнить, — гнусаво дребезжал старший брат. Но былые воспоминания отнюдь не поссорили братьев, а лишь скрепили их кровные узы еще крепче, нежели прежде.
— Ну что, поможем? — спросил младший брат, поигрывая огромным разбойничьим тесаком.
— Поможем! — кивнул средний.
— Слава Зевсу, — прошептал Эгей, и к утру следующего дня царский дворец в Афинах был взят ватагой отъявленных морских головорезов.
Над крепостными стенами весело затрепетал на ветру «Веселый Танат» (черный флаг с изображением скалящегося черепа).
Трон Эгею был благополучно возвращен, ну а коварные родственники полетели вверх тормашками на те самые цветочные клумбы, куда был недавно сброшен прошляпивший трон царь. Кое-кто, говорят, даже свернул себе шею. Видно, не всем покровительствовали всемогущие боги.
