Спайдер Робинсон
Авторское право
Мощная машина взмыла в воздух и понеслась на север.
"Десятки человеко-лет труда, бог знает какая прорва денег, - думала Дороти, - и все сводится к получасовому разговору..."
Она не стала смотреть в окно на лежавший внизу Вашингтон, а включила телевизор и жадно впитывала последние известия в надежде услышать какую-нибудь неожиданную новость, которая помогла бы в предстоящей встрече. Увы, ничего.
Пробудилась к жизни машина: "Приземляемся, мадам. Приготовьтесь к проверке". Ощутив легкий толчок, она вышла, протянула пропуск морскому пехотинцу в голубой форме. Ее ждал улыбающийся мужчина.
- Рад тебя видеть, Дороти. Ты прекрасно выглядишь сегодня.
- Спасибо, Филипп.
Пустые любезности не раздражали ее. Поддержка Фила могла понадобиться. Но она подумала: "Какое великое количество фраз истерто до бессмысленности столетиями повторений".
Впрочем, и эту мысль никак не назовешь свежей.
- Он готов принять тебя. Идем.
Дороти с удовольствием расспросила бы о настроении старика, но понимала, что это поставит Фила в затруднительное положение. Фил догадался о ее невысказанном вопросе.
- Пожалуй, тебе повезло. Сегодня он явно благодушен.
Они шли по длинным широким коридорам с высокими потолками; здание было построено еще во времена дешевой энергии. Даже в Вашингтоне мало кто отваживался жить в таком энергорасточительном окружении. Обстановка усиливала впечатление простора: голые стены от ковра до потолка. Каждый десяток метров однообразие нарушали изысканно простые произведения искусства баснословной стоимости. Идеальная по своей непритязательности белая фарфоровая ваза, по крайней мере тысячелетней давности, на грубой подставке вишневого дерева. Изумительная цветная фотография заснеженной проселочной дороги, выполненная на серебряной фольге; по мере приближения на фотографии менялось время суток. Хрустальный шар метрового радиуса, внутри которого танцевала голограмма бессмертной Друммонд; так как она перестала выступать до развития голографической техники, это, следовательно, было дорогое машинное воссоздание. Маленькая гласситовая камера с первой в мире вакуумной скульптурой - легендарным "Звездным камнем" Накагавы. Каждый экспонат этой выставки бесцеремонно вторгался в мысли, требовал внимания и напоминал о могуществе хозяина.
В конце коридора находился лифт. Филипп нажал на кнопку, не давая разглядеть этаж.
- Желаю успеха, Дороти.
- Спасибо.
Двери лифта закрылись, и она тут же забыла о существовании Филиппа.
Когда лифт вновь открылся, Дороти даже не почувствовала остановки, но догадывалась, что спустилась по крайней мере на сотню метров.
Комната оказалась просторнее, чем она ожидала. И в этом огромном помещении царило большое механическое кресло. Казалось, оно царило и над тем, кто в нем сидел. Обманчивое впечатление. Невзрачный владелец кресла на самом деле свободно распоряжался всем колоссальным домом и, в значительной степени, страной.
- Добрый день, сенатор.
- Здравствуйте, миссис Мартин. Счастлив приветствовать вас у себя дома. Прошу простить - не могу подняться.
- Вы так любезны, что согласились принять меня...
- Человек моего возраста по достоинству может оценить общество столь очаровательной и умной женщины, как вы.
- Сенатор, когда мы начнем разговор?
На его лице отразилось недоумение. Но Дороти решила не терять ни секунды.
- До сих пор нами не сказано ни слова правды. Мое появление здесь обошлось мне в три тщательно подстроенные услуги и кругленькую сумму. Принимаете вы меня с нежеланием. Мне известно о восьми ваших любовницах; я по сравнению с любой из них - жалкая замарашка. У нас нет времени, а дело - неотложной важности. Может быть, начнем?
Она затаила дыхание. Все, что ей удалось узнать о сенаторе, говорило о правильности такого подхода. Но так ли это?
Застывшее лицо расплылось в улыбке.
- Немедленно. Миссис Мартин, вы мне нравитесь, и это правда. Правда и то, что времени у меня мало. Чего вы хотите?
- Не догадываетесь?
- Пожалуй. Но я терпеть не могу догадок.
- Я категорически возражаю против законопроекта С-896.
- Мне это известно. Однако я допускаю, что вы пришли предложить сделку.
Она постаралась скрыть свое удивление.
- Какую же? Что дало вам основание так думать?
- Вы возглавляете очень крупную и действенную организацию, не стесненную в средствах. Но кое-что мне непонятно.
- Что именно?
- Ваша цель. Ваши аргументы шатки и неубедительны, но вы продолжаете упорствовать. Мне неоднократно доводилось видеть людей, нелогично занимавших странную позицию. Однако всякий раз, стоило лишь копнуть поглубже, обнаруживалась истинная причина, скрытая логика. Здесь же... С-896 явно полезен и выгоден группе, которую, по вашим словам, вы представляете, - людям искусства. Вот и задумываешься невольно, какова ваша истинная цель. Допускаю, что вы уступите это дело об авторских правах в обмен на то, чего действительно добиваетесь.
- Сенатор, я выступаю от имени всех творческих людей и - в более широком смысле...
Он скривился.
- ..."от имени всего человечества"? Право, миссис Мартин, увольте.
