Теоретическое
предисловие
Меня часто спрашивают, что такое антиабсурд, поэтому я решил объясниться. (На самом деле никто не спрашивает, но мне нравится эта риторическая фигура.)
В жизни, как известно, не бывает ни абсурда, ни антиабсурда. Когда мы говорим: «абсурдное предложение», то имеем в виду совсем другое. Чаше всего это означает, что предложение нам не выгодно. Или не нравится. Или нам просто неохота его принимать. И т.п.
А что такое «абсурдный поступок»? К примеру, начальник велит нам сделать за день работу, которую надо делать три дня. Мы возмущены, полдня ходим и говорим коллегам: «Абсурд»! Потом беремся за работу и выполняем ее за оставшиеся полдня. Ну, и где здесь абсурд? Начальник поступил глупо, но по-своему здраво: дай нам три дня, так мы за три дня и управимся, а если день, смотришь, хватит и двух. То, что хватило и половины, тоже не абсурд, а обычное в России умение сделать невозможное возможным, лишь бы отстали.
Или: мужчина уходит от молодой и красивой жены к женщине постарше и с тремя детьми. Мы говорим привычно: «Абсурд»! На самом деле: любовь.
Или: женщина с утра идет к парикмахеру и два часа стрижется и красится, делает маникюр и педикюр, потом идет в магазин и покупает новые вещи, потом идет домой и начинает их одну за другой примеривать, она два часа лежит в ароматической ванне, она выбирает самое красивое белье, наконец к вечеру она готова: блистательна, прекрасна и победительна. И к ней приходит мужчина. И она говорит ему на пороге: «Прости, мы больше не увидимся!» И захлопывает дверь. И сидит целый час, не отвечая на звонки в дверь и звонки телефона, плача и размазывая по лицу красоту, на которую был потрачен целый день. Абсурд? Ничего подобного, всего лишь житейская история (подлинная, между прочим).
И т.д. Примеров много.
Короче, абсурдом мы называем в жизни то, что нам кажется необычным, чего, казалось бы, не должно быть. Но, поскольку в жизни бывает все, то наши утверждения беспочвенны и абсурдны.
Итак, в жизни абсурда нет, он есть только в искусстве.
В общем-то, и там его нет. Драматурги и киношники, в частности, придумали жанр комедии абсурда, но это все равно что сказать: комедия комедии.
Хотя, некоторые отличия есть. Шел человек, споткнулся, упал лицом в лужу, закричал, вскочил — комедия. Все смеются. Шел человек, упал лицом в лужу, повернулся на бок, подпер голову рукой и сказал: «Мне без сахара, но с молоком!» — комедия абсурда.
Абсурд в искусстве — это когда кто-то или что-то ведет себя неожиданно, не так, как положено.
У художника на картине люди за столом вверх ногами — абсурд. Или сирень цветет зеленым цветом. Или теплоход плывет по облакам. То же и в кино. То же и в литературе.
Например, у классика русского абсурда Даниила Хармса из окон почти одновременно выпадают 18 старух, а Кошкин ни за что убивает Мошкина. Это абсурд. Цель его была — противостоять закостеневшей литературе, а заодно и жизни. Ибо закостеневшая литература допускала выпадение из окна только одной старухи, максимум двух, и только по серьезным социально-психологическим мотивам. Убийство тоже допускалось, но тоже обставлялось причинами, обстоятельствами и следствиями. Хватало на целый роман (см. «Преступление и наказание»). Противостояние жизни заключалось в намеке, что старухи если и не выпадают десятками, то им все-таки очень плохо. И с убийствами было не очень благополучно, хотя убивали тогда, как считали трудовые массы, кого надо и за дело.
Шли времена. Абсурд ширился, вошел в моду. Чуть ли не все искусство двадцатого века, желая быть в ногу со временем, стремилось к абсурду.
Но в нынешней России это превратилось в сплошные пошлости и банальности. Почему? Потому что наша жизнь на рубеже веков стала сплошным абсурдом. (Не беспокойтесь, я помню свое утверждение, что абсурда в жизни нет, но мы говорим не о жизни в целом, а о России в частности, в которой бывает все даже в ту пору, когда ничего нет.)
Изображать абсурд с помощью абсурда — абсурд! Абсолютно непродуктивно с художественной точки зрения. Поэтому и я пришел в некоторых произведениях к методу антиабсурда.
Если упрощенно, что это такое?
Объясню.
18 старух падают из окна — абсурд.
Одна старуха, но румяная, здоровая, веселая, высовывается из окна и машет рукой внуку, провожая его в школу — антиабсурд.
Кошкин убил ни за что Мошкина — абсурд.
Кошкин ни за что подарил Мошкину сто рублей — антиабсурд.
Вы скажете: неправда! В жизни не так! В жизни старухи грозят внукам в окно и кричат, что если те опять приклеят их тапки к полу и вернутся с двойками, они их выпорют! В жизни Кошкины убивают Мошкиных именно ни за что — десятками и сотнями, об этом уже даже газеты не сообщают: надоело!
А я и не против. Я и сам говорю: в жизни абсурд стал нормой. Но искусство, по моему мнению (и не только моему) есть средство не отражения, а преображения жизни.
Мне стали интересны нормальные люди — за то, что их в жизни принимают за ненормальных. И это, в общем-то, не ново, литература всегда интересовалась необычными характерами, а нормальные люди сейчас выглядят страшными оригиналами. Разгадка проста: нормального в мире стало меньше, чем ненормального, поэтому оно и кажется ненормальным.
