Не стоит бояться одиночества
Она шла, ссутулившись, наклонив голову наперекор встречному ветру, вся сжавшись под легкой курткой, как пружина, стараясь быстрее добежать до спасительного подъезда.
Надо расслабиться, и будет теплее. Попытка согреться таким способом оказалась безуспешной. Еще отчетливее застучали зубы, и сумка на плече, казалось, стала тяжелее.
Она взглянула на башню Газпрома. Пик высотки был окутан черными низкими тучами.
Родной подъезд двигался навстречу слишком медленно.
Шаг через порог, стук закрывшейся двери за спиной, привычное «Здрасте!» консьержке, и родной подъезд обнял теплыми лапами все тело.
Квартира встретила привычными запахами, сумки буквально выпали из рук, и по телу растеклось блаженство. Ноги без каблуков приятно заныли.
Надо переходить на низкий каблук, но в обувном магазине почему-то всегда хочется купить модели, изогнутые под высокую шпильку и похожие на «наказание».
– Нюся! Нюся! Ты где? – Из-за угла появилась заспанная морда кошки. – Пойдем, покажу, что я тебе купила…
Так хочется иметь в доме собаку. Но кто с ней будет заниматься? Ты с утра до вечера на работе, сын в институте. Собака не переносит одиночество, ей всегда нужна компания. Как ошибаются те, кто заводит это животное в доме, полагая, что краткие прогулки вечером и утром будут достаточны для их четвероногого друга. А потом удивляются, почему у их песика съехала крыша, и он съел или порвал в клочья все, до чего смог дотянуться в квартире.
– Выйду на пенсию, обязательно заведу собаку. – Нюся настороженно подняла голову и заглянула в глаза хозяйке. – Это будет очень воспитанный и добрый пес! – Нюся снова перевела взгляд на сумки.
Вспомнилась идея активной эволюции Академика Вернадского, который, воспользовавшись догадкой американского ученого-геолога Джеймса Дана, сделал предположение, что основной целью эволюции животного мира является совершенствование нервной системы, в частности – головного мозга. И этой идеальной программе подчинены все – от моллюска до человека. Вернадский утверждал, что животный мир неизбежно, из поколения в поколение перемещается из биосферы в ноосферу, то есть сферу разума.
– И мы с тобой, Нюся, закономерно туда движемся, и изо дня в день учимся понимать друг друга со словами и без слов. А представляешь, на каком высоком уровне будут общаться наши потомки?
Нюся гордо развернулась на 180 градусов и, задрав хвост, удалилась по своим делам.
– Вот, черт! Я и забыла, что у Нюси нет потомства.
По квартире разлилась музыка звонка. Это наверняка Катька увидела из окна вошедшую в подъезд подругу и давай названивать.
Рингтон становился с каждой секундой громче.
– Да!
– Ну что? Вернулась труженица со своего ристалища? – Катька никогда не здоровалась, – это означало такое слияние душ двух подруг во времени и пространстве, которое позволяло им обходиться без формальностей.
Создавалось впечатление, что они никогда не расставались.
– Вернулась…
– Видела я тебя в окно, как ты шкандыбала на своих каблучинах. Ну и зачем ты отпустила своего водителя в отпуск?
– Ему надо было…
– «Ему надо было»! А тебе не надо иметь личный транспорт в такую погоду?
– Кто знал, что в марте снова начнется зима.
– Все нормальные руководители отпускают секретарей, помощников и водителей в отпуск, когда сами туда идут.
– А я не помню, когда последний раз была в отпуске. У меня семья маленькая, а у него большая, ему времени свободного нужно больше. Кать, ты мне по этому поводу звонишь? Мне переодеться надо и перекусить.
– Мила… – после этого последовала торжественная пауза. – Я нашла тебе классного мужика!
– Катя!
– Что, «Катя»?! Ты унижаешь мои профессиональные достоинства! У семейного психолога лучшая подруга не замужем! Ты хочешь рядом с собой видеть такого же обворожительного мужчину, как мой Виталик?
– Конечно, хочу! – Мила представила рядом с собой Катькиного Виталика, и к горлу подступила дурнота. – Послушай, заходи, вместе перекусим, а то на голодный желудок ты меня слишком раздражаешь.
– Жди.
Мила привычно стянула с вешалки домашние штаны и футболку и отправилась к Нюсе – просить у нее прощение за «потомство».
Кошка сидела на подоконнике мордочкой к улице, спиной к Миле.
– Нюся, котейка моя ненаглядная. – Кошка отрешенно посмотрела на шторы. – Любимая моя, самая лучшая на свете.
Мила перебирала пальцами по Нюсиной спинке с нежностью, на какую только была способна.
В дверь позвонили, и кошка, развернувшись, спрыгнула с подоконника.
– Ты чего так и не переоделась? – спросила Катька, по-хозяйски окинув Милу взглядом.
– Не успела. У Нюси прощение просила.
– Простила?
– Нет.
– На хвост наступила?
– Хуже. Напомнила про потомство, которого у нее нет.
– Да какие наши годы, Нюся! Будет у нас потомство.
Кошка важно проследовала мимо Милы и, боднув Катькины ноги, замурчала.
Вероятно, в ближайшем будущем, «по принципу того же Дана», психологи перестанут делиться на людских и для животных.
Катька подхватила Нюсю на руки.
– Давай уже переодевайся и приходи.
Когда Мила пришла на кухню, сумки были разобраны, на столе все было порезано и разложено, как ей нравилось, а в сковороде что-то шкворчало и издавало запахи, которые она любила.
