Карина Такер набрала побольше воздуха и произнесла:
— Якоб, больше не толкай Эмили. Отпусти его волосы, Эмили. Не заставляйте меня останавливать эту тачку!
В зеркале заднего вида закачалось лицо ее дочери с возмущением, какое может быть только у шестилетнего ребенка:
— Мам, это он начал!
— Меня не волнует, кто это начинал. Если вы прямо сейчас же не утихните — что-то произойдет!
— Что-то произойдет? — захныкала Мелисса. А Меган, ее близняшка, высунула свой язык.
Карина нахмурила брови, пытаясь иметь значимое выражение лица в зеркале заднего вида:
— Что-то такое ужасное…
Четверо детей притихли в задней части салона минивэна, пытаясь вообразить, что же «такое ужасное» имелось в виду. Тишина продлилась не долго. За рулем была Карина. В следующий раз, когда Джил позвонит ей, чтобы спросить, будет ли она как «чичероне» в полевых условиях сопровождать стайку первоклашек в школьной поездке по сельскохозяйственным угодьям, то вместо этого она заявит, что у нее бубонная чума.
Само путешествие не было уж таким ужасающим. Ярко сияло солнце. И, по правде говоря, поездка в стародавнюю деревушку, что в сорока пяти минутах от Чикашы, была приятной. Ничего, кроме ясного неба и равнинных полей Оклахомы, со случайной тонкой линией лесополосы между ними для защиты от ветра. Но сейчас, после дня верхом на сене с наблюдением за тем, как сбивают масло и забивают железные гвозди, дети были усталыми и капризными. Они были в пути минут двадцать, а большинство из них уже по три раза ввязались в конфликт масштаба Третьей Мировой. Она представила себе, как другие родители не лучше расплачиваются за проезд. В то время как шесть автомобилей держали свой путь по сельской дороге, Карина практически могла слышать нытье, раздающееся из идущих впереди нее транспортных средств.
Им бы следовало просто получить в распоряжение школьный автобус. Но Джил запаниковала, что половине родителей в автобусе не хватит ремней безопасности. Все это, в ретроспективе, казалось глупым. Тысячи детей без проблем ездят на школьных автобусах каждый день, с ремнями безопасности или без. К несчастью, талант сеять панику был одним из лучших ее друзей. У Джил были только благие намерения, но вся ее жизнь была чередой из самоустраивающихся аварий, которые она впоследствии с бодростью преодолевала. Карина, как правило, на самом краю вытаскивала ее из пропасти, но было вдобавок труднее сохранять перспективы на будущее при впутывании Эмили.
Это бессмысленное беспокойство реально нужно было останавливать. Эмили не была сделана из хрусталя. В конце концов, Карина должна была позволить ей пойти в экскурсионный поход без ее мамы или же — уложить спать. Карина поежилась от этой мысли. После смерти Джонатана ей пришлось взять горюющую Эмили на консультацию у психолога, который предложил как следует с ней поработать. Карина это отвергла. Когда же она уже прошла через это, ее покинули родители. И от этого ни на чуточку легче не стало.
Ее сотовый запибикал. Свободной рукой Карина нажала на кнопку, переключаясь на гарнитуру.
— Да?
— Ну, как ты там держишься? — защебетала Джил.
— Просто фантастика, — ответила Карина. Было бы даже еще лучше, если бы ей не пришлось говорить по телефону во время ведения авто: — А ты?
— Мне нужно сходить на горшок! — проанонсировал сзади Якоб.
— Роберт назвал Саванну словом на букву «Б», — рапортовала Джил, — по-другому, чем то, что мы хорошие.
— Мне на самом деле нужно сходить. Или я наделаю в штаны. А тогда там будет большое пятно…
— Слушай, тут Якоб по нужде просится на горшок, — она уловила просвет темно-синей вывески, возвышающейся над деревьями. — Я собираюсь притормозить у мотеля, который находится перед тобой.
— Какой мотель?
— Справа какой-то. С большой синей вывеской, кажется, мотель «Рассвет».
— Где? — голос Джил поменял тон из-за помех. — Я не вижу.
— Я не вижу мотель, — сообщила Меган.
— Посмотрите на синюю вывеску, — указала Эмили в окно.
— Ну, я не вижу, — объявил Якоб.
— Потому что ты — дурачокус, — сказала Эмили.
— А ты — соска!
— Тихо! — рявкнула Карина.
Справа от нее раскатился съезд с дороги. Карина, изменяя угол движения, повернула в него.
— Я беру и сворачиваю в этот съезд, — сказала она в сотовый. — Я догоню вас через минутку.
— Какой съезд? Карина, ты где? Ты только что была тут, а теперь исчезла. Я тебя не вижу в зеркале заднего вида…
— Это потому что я съехала с дороги.
— Какой съезд?
«О, ради бога!» — чуть у Карины не вырвалось.
— Я позже поговорю с тобой, — сказала она.
Мощеная дорога привела их к двухэтажному зданию, покрытому темно-серой штукатуркой. Только один автомобиль, старый джип, находился на автостоянке.
Карина тормознула перед входом и замялась. Здание, грубый бокс с маленькими узкими окнами, выглядело как некоего рода институциональное строение, офис или даже тюрьма. Определенно, с виду оно не воспринималось как приглашающее.
— Теперь я вижу его, — сказала Меган.
Карина покачала головой. Уж лучше бы владельцы мотеля подумали, чтоб он казался погостеприимней. Ну, посадите какие-нибудь цветочки, возможно, выберите приятный цвет для стен, что-нибудь другое, чем серый крейсерский. Только это придало бы здравого смысла бизнесу. Но то, что имело место быть — излучало едва не зависший в воздухе угрожающий мрак. Она ощутила сильное стремление просто продолжить поездку.
