Разумная навострила уши.
– Говори! Ты придумал интересное?! Придумал новое? Я тебе не мешала, видела – думаешь.
– Придумал. Не знаю, получится или нет, но попытаться стоит. Я считаю, нам нужно искать не того, кто спрятал гранату, а того, кто ему приказал это сделать. Главного злодея, – на всякий случай ввернул очень удачно подходящий в своей простоте термин. – И с ним разбираться. Один раз.
– Я согласна. Правильно. Что нужно делать?
Взбодрившаяся, полная энергии Зюзя мне нравилась больше. Потому подлил масла в огонь.
– Наказывать. За Росю. За Бублика. За Ольгу. Как положено.
– Да!!!
Мозговопль ушастой был такой силы, что я немного ошалел.
– Тише, пожалуйста, тише... – чёрный лоб виновато ткнулся мне в бедро. – План такой. Для начала кушаем, хорошо кушаем, – уточнил я. – Потом расходимся. Тебе нужно пробежать по дороге от поселения с отравленными людьми в сторону города, где вы меня искали, километров тридцать. Километр, это...
– Я знаю, – перебила разумная. – Они написаны цифрами на железных палках. Ты мне показывал. Я умею считать и пойму, когда бежать хватит.
Серьёзность, с какой добердама выкладывала мне своё понимание картографических терминов, заставила невольно улыбнуться.
– Ты у нас образованная, с этим не поспоришь. Запоминай: твоя задача найти самые плохие места на дороге, с ямами и поломанным асфальтом, запомнить их все. Потом вернуться вот на это место, где мы сейчас стоим и ждать меня. Если я справлюсь первым – я тебя подожду. И не переживай, ничего интересного, пока ты бегаешь, не будет. Я буду лежать и слушать, не больше. Это скучно. Поняла?
Антрацитовые глаза долго, недоверчиво буравили меня, ища подвох.
– Зачем это нужно?
– Пошли в сторонку. Расскажу...
***
Подобраться к фортику оказалось не слишком сложно. Места знакомые, слышимость хорошая, лишнее барахло в кустах припрятал. Одежда тёмная, ноги босые. Идёшь в полуприсяди, без спешки перекатываясь с пятки на носок – почти беззвучно выходит. Время выбрал тоже подходящее – после полуночи, когда все обитатели уже угомонились, наболтались, накувыркались и мирно спят.
Близко не подходил. Моя цель не пересчитать местных жителей, а узнать расписание патрулей и смену часовых.
Дежурных вышек в поселении, как таковых, нет. Вместо них, в единственном экземпляре, имелось некое подобие «вороньего гнезда» у ворот и приставленная к ограждению лестница со стороны огородов.
По ночам, при живой Ольге, обычно одним часовым отделывались, мужики по очереди стояли. Тут походит, там посмотрит... Народу здесь обитало немного, на всю караульную науку людей не хватало. Все заняты, к закату зачастую с ног валятся. Выходных в тепло нет, а зимой и бояться особо некого. Холодно, враги пока дойдут – гарантированно помёрзнут к чёртовой матери.
Так было в прошлом. Нынешние порядки мне только предстоит разведать.
Метров за двадцать до ворот улёгся на дорогу – в таком положении ни Луна, ни звёзды не страшны. Никто меня не заметил. Вот только холодно, тянет от остывшей земли тяжёлым, сырым запахом, неродная она ночью какая-то, не то что днём, при солнышке.
Приготовился ждать.
– Не спишь? – грубоватый, зычный голос, сопровождаемый негромкими шагами, не особо старался говорить шёпотом.
– Не, – ответил ему второй, с гундосинкой, прямо за воротами. – Промозгло мне. Не иначе, к обеду в соплях буду.
Негромкий, низкий хохот.
– Переживёшь. В доме выспишься. На кровати с подушкой, как нормальный человек, а не негр. Соточку с перчиком примешь. При такой благодати и болеть приятно, ёпта!.. Лежи себе и книжку читай, а не в поле горбаться. Всё! Гражданин! Радуйся!
Некто невидимый быстро, четыре раза подряд, чихнул.
– Ох... Видишь, точно в соплях буду... Радуйся, – сварливо добавил он. – Чему? Тому, что нас на эти выселки окраинные законопатили? Ни курочки на развод не дали, ни оружия толкового... Ты как маленький, ей Богу... Что тут хорошего? От всего далеко, если кто с нашей стороны на Фоминск попрёт – мы первыми поляжем.
– Не каркай, ё... Тебе что, плохо тут? В городе больше нравилось?
– Нет, конечно... – пошёл на попятную простуженный. – В общем-то оно нормально... – помялся, и проникновенно добавил. – Страшновато тут. Вояки как уехали, так и боюсь. Где хозяева бывшие? Главный сказал, на запад перевезли, а я сомневаюсь. Скарб весь здесь остался. Трусы, майки, обувка. Прямо вот не верится мне.
Грубый голос недовольно парировал.
– Ты трупы видел? Гильзы? Следы боя? Повешенных?
– Нет...
– И я не видел. А поселение – вот оно. Есть. И посевы есть. И свобода есть, и жизнь людская, и баба моя не в общем бараке на тридцать дур меня дожидается, пока я ради будущей жизни невесть где корячусь, а дома сидит, сытая и довольная. Это тебе удачно обломилось с гражданством. Полтора месяца погулял – и в дамках. А я весь срок, ёпта, честно отпахал и до усрачки рад такому повороту. Потому не бери в голову лишнего. Начальство сказало – живите, мы живём, хлеб жуём. Чего страдаешь? Силком же тебя никто не держит. Дорога рядом.
– Это да...
Дальше разговор стал не интересен, скатившись на бытовые темы и промывание косточек неизвестным мне соседям.
