Зыбучие леса - [31]

Так, армия в немецком анклаве – это, как и в Германии заленточной, бундесвер, а ландвером, со всей очевидностью, именуют всех "бойцов второй линии" скопом, аналог наших резервистов. Как, в общем, и был сорганизован тот самый ландвер что в Первую, что во Вторую мировую...

– Часто такое бывает? – нервно пищит Хуана.

Фрау Крамер пожимает плечами.

– Когда-то бывало часто, за последние три года – это четвертый раз, и только однажды ландверу реально пришлось поучаствовать. Скорее всего, оно обойдется и сейчас, но сами понимаете.

В отличие от стажерки, крепкая еще-не-пожилая немка – Магде Лангер из патрульного досье сейчас по заленточному счету сорок пять, и супруга Зеппа Крамера смотрится на полные эти года, проведенные на здоровом деревенском воздухе в отнюдь не буколических трудах с утра до вечера, – не выглядит ни испуганной, ни сколько-нибудь обеспокоенной. Неприятность, да, досадно, а теперь надо всем вместе как следует потрудиться, чтобы не случилось ничего худшего. Полностью с ней согласен.

– Вы бы тоже пошли пока подремать, гостевую комнату для вас я сейчас подготовлю. Поможете с вахтами, в три смены дело пойдет веселее.

– Идемте, – не могу не согласиться я и с этим.

Неширокая кровать в комнате одна, ее занимает Хуана, мне бросают на пол матрац и выдают пару одеял. Я же, отойдя вроде как умыться перед сном, снова спускаюсь в гостиную, где в кресле у незажженного камина уже дремлет хозяйка; на коленях "хай-пауэр", а на каминной полке, встать и руку протянуть – "гевер-драй" в версии "укорота". Прицельность стрельбы у такого огрызка под мощный винтовочный патрон, особенно с выдвижным хеклеровским прикладом, как по мне, спорная, ну да пользователям виднее. Услышав шаги, фрау Крамер поднимает взгляд.

– Что-то случилось?

– Нет, но есть один личный вопрос к вам, фрау Магда. Заранее готов принести извинения, если ошибся.

– Вот как? – взгляд нечитаемый, лицо спокойное, и столь же спокойная ладонь на рукояти пистолета.

– Именно так. Скажите, это ведь вы вернулись когда-то из дальней экспедиции вместе с Рольфом Кеттерингом?

– Верно, Влад. Вряд ли сейчас об этом помнят многие, давние дела. Минхеер Кеттеринг когда-то жил здесь неподалеку, он умер лет семь назад – возраст, старые раны и все такое... Это и был ваш личный вопрос? Так здесь нет никакой тайны.

– Нет, личный вопрос будет другой: как звали ваших родителей?

Вспышка "я знаю, что ты знаешь, что я знаю". Лицо осталось таким же каменным, но левая рука дергается. У меня "кольт" по-прежнему на поясе, а вот правая рука – в кармане, где очень даже может находиться второй ствол (и он там действительно есть)... и она не знает, не может знать, хорош ли я в стрельбе "сквозь карман", сумеет ли разоблаченная фрау свалить меня раньше, а если вдруг нет, то что дальше.

Магда Крамер медленно разряжает пистолет и убирает магазин в кармашек в кожаной кобуре, демонстративно щелкает затвором, проверяя, что патрона не осталось и в стволе. Я в порядке ответной любезности выкладываю на стол кобуру с "кольтом" и присовокупляю к ней столь же медленно извлеченный из кармана "смит-вессон", сам опускаюсь на стул напротив.

– Поговорим?

– Ничего не докажете, – холодно произносит она.

– Если бы я хотел вас разоблачить прилюдно, обратился бы через Патрульную службу и вашу полицию.

– Они бы тоже ничего не нашли.

– Магда Лангер была служащей Ордена, официально принятой на работу еще за ленточкой. Внешность, голос, акцент и даже почерк могли измениться за столько лет, но не отпечатки пальцев.

Яростный блеск в глазах – и молчание.

– Что вам нужно, Влад?

– Ничего особенного. Став Магдой Лангер, а потом – Магдой Крамер, вы не преступали законов, или по крайней мере на этом не попадались, и за вас, если что, сегодня встанет не только муж и семья, а весь Роттвейль, если не весь германский анклав. Шантажировать вас далеким прошлым – пустая трата времени, делать этого я не собираюсь. Мне нужно другое: определенная информация об этом самом прошлом.

– Какая именно?

– Что на самом деле такого необычного нашла в западной части хребта Кам экспедиция Адамса, та, которую вел Кеттеринг?

– Абсолютно ничего необычного, насколько мне известно. Я уж не помню, что было записано в журнале экспедиции, если сохранился – там все правда.

– Сохранился. По нему я в итоге на вас и вышел. Настоящая Магда Лангер, я так понял, отравилась все той же озерной рыбой, что и Джейн Сун?

– Давно забыла, как звали ту узкоглазую... – отстраненно говорит Магда. – Да, обеих мы там и похоронили, вместе со всеми нашими.

– Кто, простите, "мы" и "наши"?

– А вот это, Влад, вам знать совершенно незачем, – с глубочайшим убеждением в своих словах произносит она, искренне и честно.

Мне это знать совершенно незачем, отдается эхом в голове.

Незачем.

Совершенно.

Знать.

Это.

Мне?

Мне – незачем, но вот руководству моему такие сведения пригодятся наверняка, всплывает ответное убеждение, и спорить с ним эхо не может.

– Как только передам куда следует, тут же вычеркну из памяти, – обещаю я столь же честно-искренним тоном.

Магда подскакивает чуть ли не вместе с креслом.

– Влад, немедленно забудьте все, что я тут наговорила!