Звёзды в их руках - [21]

- Тогда мы больше не будем говорить об этом, - заявила она. - Я думаю, теперь нам лучше всего уйти отсюда.

- Конечно, как только я уплачу по счету. Кстати, я вспомнил кое о чем. У вас имеется какой-то интерес в "Пфицнере", Энн? Я имею ввиду личный интерес?

- Нет. Ничуть не больше, чем у любого другого человеческого существа, понимающего, что могла бы значить эта работа. И я считаю, что ваш вопрос, пожалуй, бестактен.

- Я так и думал, что вы его воспримите подобным образом. В действительности я вовсе не обвинял вас в том, что вы гонитесь за выгодой. Я просто подумал, имеете ли вы или нет, какое-то отношение к доктору Эбботу, которого Ганн и все остальные ждали сегодня днем.

Она снова вытащила свой пудреницу и внимательно посмотрела в нее.

- Эббот - достаточно распространенная фамилия.

- Конечно. И все же, НЕКОТОРЫЕ Эбботы имеют отношение друг к другу. И мне кажется, в совпадении фамилий порой есть свой смысл.

- И какой же. Мне было бы интересно послушать.

- Хорошо, - произнес он, все больше сердясь на самого себя. - В идеале, секретарша у "Пфицнера" должна в точности знать все, что происходит на производстве. С тем расчетом, чтобы четко распознавать намерения любого из посетителей. Как вы и поступили в моем случае. Но в то же время, она должна представлять собой абсолютно минимальный риск с точки зрения безопасности. Иначе ей нельзя достаточно доверять. Лучший путь для соблюдения безопасности - нанять какого-нибудь родственника одного из членов проекта. В сумме - это уже ДВОЕ его членов. Насколько я припоминаю, мои слова - классическая советская форма шантажа.

Но это все - теория. Теперь перейдем к фактам. Я со всей определенностью могу заявить, что сегодня вы рассказали мне о проекте "Пфицнера", основываясь на столь значительной базе знаний, которой никто не мог бы ожидать от обычной секретарши. Кроме того, вы рисковали при этом, что в состоянии сделать только настоящий сотрудник компании. Из чего я заключаю, что вы - не ТОЛЬКО секретарша. Ваша фамилия Эббот. Ну... и еще, как мне кажется, вы понимаете.

- И еще - так вы считаете? - резко встав, воскликнула в ярости девушка. - Не совсем! Да - я не очень-то привлекательна, а секретарша в фирме, такой как "Пфицнер", должна быть довольно красива. Достаточно красива, чтобы воспротивиться выспрашиваниям со стороны первого же мужчины, который обратил на нее внимание. Продолжайте же, завершите свой перечень! Скажите всю правду!

- Как я могу? - спросил Пейдж, также вставая и смотря прямо ей в глаза. Его пальцы медленно сжимались в кулаки. - Если бы я честно сказал, что думаю о том, как вы выглядите, вы бы еще сильнее меня возненавидели. Но клянусь Богом - я это сделаю. Я думаю, что самая красивейшая женщина в мире должна ежедневно купаться в кипящей азотной кислоте, только лишь для того, чтобы скопировать вашу улыбку. А теперь скажите мне всю правду. Вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО родственница доктора Эббота?

- Отчасти, - ответила девушка. Каждое ее слово казалось высеченным из дымящегося сухого льда. - Доктор Эббот - мой отец. А теперь я настаиваю на том, чтобы мне позволили сейчас же уйти домой, полковник Рассел. И не через десять секунд, а НЕМЕДЛЕННО.

4. ЮПИТЕР-5

Одного лишь твердого намерения недостаточно для

проведения эксперимента. По-прежнему существуют опасности

ошибок. Первые и самые важные из них те, что являются

подсознательными. И так как мы производим их на свет сами

того не подозревая, мы бессильны избежать их.

Анри Пуанкаре

Мост исчез сразу же, как прервалась связь. Поток ультронных импульсов со спутников на сервомеханизмы Моста конечно же, никогда не иссякал. И Мост непрестанно по тем же каналам передавал информацию для постоянно бодрствующих глаз, машин и рук своих строителей на Юпитере-5. Но в данный момент, главный ум управляющий огромной конструкцией - прораб Моста отключился. Хелмут аккуратно положил тяжелый шлем в нишу и потер виски, чувствуя, как кровь пульсирует под его пальцами. Затем он повернулся.

На него смотрел Диллон.

- Ну что? - спросил главный инженер. - В чем дело, Боб? Неужели так плохо?..

Какое-то мгновение Хелмут молчал. Неожиданный переход от сотрясаемой штормом поверхности Моста к спокойной, умиротворенной атмосфере рабочей "лачуги" на пятой луне Юпитера всегда оказывался шоком. Он так и не смог к нему привыкнуть, не говоря уже о том, чтобы это ему нравилось. И с каждым таким переходом он чувствовал себя хуже, а не лучше.

Хелмут отсоединил разъемы прорабского пульта управления и позволил им упорхнуть назад в панель своими будто живыми эластичными кабелями. Затем он поднялся из корзиноподобного кресла, осторожно передвигаясь на дрожащих ногах. Почему-то он чувствовал скрытые в собственном теле огромные тяжести и давления, которые только что покинули его управляющий разум. То, что здесь, в рубке, существовало тяготение такое же слабое, как и на большинстве обитаемых астероидов, лишь усиливало контраст, и соответственно, необходимость в осторожности при ходьбе.

Он подошел к большому иллюминатору и посмотрел наружу. Ничем не потревоженная, монотонная, без каких либо признаков атмосферы, поверхность Юпитера-5, выглядела по-домашнему уютной после постоянно бушующей планеты. Но и здесь присутствовало сильное напоминание о сей бесконечной борьбе. Через толстый кварц иллюминатора на Хелмута, с расстояния всего лишь в 112600 миль смотрел лик гигантской планеты; расстояние до которой было вдвое меньшим, чем от Земли до Луны. Его сфера занимала почти все "небо", за исключением линии у самого горизонта, где можно было разглядеть несколько звезд первой величины. Все остальное пространство кишело ядовитыми красками, полосами и кляксами постоянного, холодного волнения атмосферы Юпитера, там и тут испещренной чернеющими точками огромных величиной с планету - теней, отбрасываемых другими его лунами, находившимися ближе к Солнцу, чем Юпитер-5.