Звезды не меркнут - [6]
Дождавшись ответа от замыкающего — старшины Доли, Кирилл смотрел на компас и опять шагал воющим полем — все время на запад.
Иногда их оглушала внезапная тишина. Только привыкнув к ней, ухо ловило звенящий шорох белой пыли, оседающей косыми потоками.
Вдруг они словно вышагнули из бури, увидели белую насыпь, высокую, как стена.
Минуту-другую Кирилл выжидал, вскинув голову и держа палец на спуске. Затем воткнул автомат прикладом в снег и глубоко передохнул.
— Пришли!..
После трепки на поле тут, под защитой насыпи, казалось тихо, даже тепло.
Стояли еще минуту, слушая гул и свист в клубящейся высоте.
Затем, по знаку лейтенанта, Поддубный, а за ним сапер Гайса Кулибаев поползли вверх. Пока один полз, другой оберегал его. Пять автоматов внизу готовы были защитить обоих. Неожиданно верхний сорвался и подмял Гайсу. Кирилл подвинулся к снежной куче, сползающей сверху.
— Зачем ты такой глупый? — ругался шепотом маленький казах. — Возьми нож!..
— Без психики, душа мой, — успокаивал друга Поддубный. — Что для нас эта сопливая горка!..
Приладил на спину автомат и снова пополз, вбивая в лед финку. И снова сорвался, столкнул сапера. По черному льду, заковавшему почти отвесный бок насыпи, ветер ударил снежной пыльцой, закрутил ее высокой пружиной, сдул…
Тогда огромный Мирон Избищев отдал Пчелкину его рацию и лег ничком на лед, найдя упор для ног. По нему перебрался и лег выше такой же огромный старшина Доля. Затем полезли Поддубный, Гайса… И сержант Андреев уже смог дотянуться рукой до рельса.
Ночь притихла.
Разведчик животом скользнул на площадку, замер. Рыльце автомата нюхало шорохи…
Проглянула меж тучами белая луна. Пустынно молчали поле и насыпь.
Сержант встал, подал Гайсе руку:
— Давай!..
Они вышли южнее заданного места. Кирилл понял это, как только увидел слева, рядом почти, семафор. За ним угадывалось низенькое здание. И так же сразу поняли все, что на разъезде пусто. Ни звука не долетало оттуда, ни искорки не мелькнуло там…
— Дела-а! — озадаченно выдохнул старшина. — Припоздали-таки, товарищ лейтенант…
В осипшем басе его слышалась тревога.
— Не может быть, — неуверенно ответил Кирилл, чувствуя, как ему вдруг становится жарко. — Мы шли два часа сорок минут. Столько же, допустим, добирался к нам железнодорожник. А немцам требовалось десять-двенадцать часов, чтоб исправить повреждение…
— Значит, не было его, повреждения. Обман! — зло сказал Андреев. Он все еще не мог примириться с потерей ночевки в городе. — Доложить надо, чтоб шлепнули ту заразу! Шпион, наверное…
— Ох ты мать честная! — тянул Доля, прилаживая на плече ремень автомата. — Не было хлопчикам такого сраму…
Луну захлестнула туча. В темноте, за близким лесом, встало до неба яркое пламя. На сугробах забились отсветы. Вьюга завыла, пошла полем. Красновато закурилась земля…
— Страшно! — сказал Мирон.
Кирилл обернулся.
Разведчик стоял выпрямившись, комкая шапку в пятерне. Снег набивался в его стриженые волосы, слепил глаза. А он смотрел, не мигая, на пожарище, багровый в его свете, и по широкому лицу его ветер гнал слезу, как искру по камню.
— Россия горит!..
Другие молчали. Старшина все возился с ремнем.
Огонь рос.
— Светит фашист, чтоб мальчик из Анапы не сбился с дороги…
Похоже, Поддубный хотел побалагурить, как всегда, но злоба сдавила ему горло.
Кирилл тронул Мирона за плечо:
— Шагай!..
5
Маленькое служебное здание на разъезде Азарово одиноко жалось к высоким сугробам. В черных окнах дрожали холодные отсветы пожара. Дверь, ведущая к путям, поскрипывала петлями, полуоткрытая…
Гайса, прижимаясь спиной к простенку, тихо-тихо потянул дверь на себя, занес гранату. Из-за палисадничка с заметенными кустами крыжовника целились в дверь и окна еще четверо. Гайса подождал, заглянул в темноту, спокойно вернулся.
— Бежал немец! — доложил он, улыбчиво поблескивая раскосыми глазами. — Вонь остался. Совсем холодный вонь. Давно бежал.
Кирилл вылез из сугроба. Этого он и ждал. Еще там, у семафора, увидев за лесом огонь, он понял, что немцев на разъезде и вблизи нет, что враг сумел оторваться на этом участке от наших войск.
— Проверь халупку, Гайса, — распорядился он, вешая автомат на грудь. — Мин тут небось понатыкано…
Смахнув с бровей ледок, он постоял, осматриваясь и опять выслушивая ночь. Огонь за лесом пылал все так же ярко. Подожжено, конечно, Горенское. В том направлении нет других населенных пунктов. Но раз так, значит, фашисты откатываются еще дальше — на Тихонову Пустынь. Вот уж когда действительно надо пехоте наступать на пятки разведчикам!
— Пчелка, ты как?..
— Ка-ак штык, товарищ лейтенант!.. — стуча зубами, ответил тот.
— Разворачивай рацию.
— Есть!.. Связываться с-с «Р-рекой»?
— И быстрее!
Кирилл поднялся на полотно. Следом, прикрывая командира со спины, беззвучным своим шагом двигался Поддубный. За плечами у него взлетал крылом, хлопал расстегнутый маскхалат.
— Застегнись, — сказал Кирилл.
— Альбатрос любит ветерок…
Поперек рельсов осел на брюхо паровоз. Под откосом лежали разбитые товарные вагоны, станки. Сквозь вьюгу, метрах в двухстах, чернел поселок. Там выла собака. В будке возились Андреев и старшина.
— Усе в порядке, товарищ лейтенант! — успокоенным баском сказал старшина, спрыгивая на землю. — Хлопчики не виноватые…
