Звезды не для нас - [77]

– Признаю, это начинает казаться забавным, – струйка клубящегося дыма, выпущенная тонкими губами, взметнулась к расписному потолку.

– То-то же! Дальше больше. Всё светло, как днём, куча гостей, лакеи бегают, как охотничьи псы. Вдруг, в толпе загудели, зашумели голоса. Сама императрица изволила дом посетить! Я и обомлел. Начал озираться по сторонам, так хотелось взглянуть на матушку, да людно было, не пробиться. А толпа вокруг красками слепит: диковинные наряды, маски, перья, украшения… Кто-то в гусаров решил переодеться. Тоже мне вояки: я таких соплёй перешибал. Кто-то даже нищими притворялся, смешно выпрашивая не милостыню, а поцелуи. Ну, и я под стать – солдат-бедняк: с медалями на потёртом мундире.

– И никто не догадался? – На орлином лице возникла лёгкая улыбка.

– Куда там – за своего приняли. – Широкое лицо расплылось в улыбке. – С одним перекинулся фразой, со вторым. Я, как вы поняли, шибко до разговоров охочий. Рассказать многое могу, всякого в жизни повидал. И так ходил я меж гостей, пока меня кто-то не схватил за руку и не потащил в глубину сада. А сад, доложу я вам, роскошный: кованые фонари, праздничные гирлянды, цветами пахнет, парфумами. Все веселятся, смеются, куражатся. Ох и зрелище! Вы были на маскарадах?

– Приходилось.

– Так вот, уверен, любой из них по сравнению с этим, что тюлька на фоне осетра.

– А кто ж схватил-то?

– Дама в пышном кремовом платье и маске с позолотой. И так уверено потащила, словно я с ней десяток лет знакомство вожу. Что-то говорила, шептала. А я-то что – сам щебетать могу, как лесной соловей. Баб что ль бояться? Фрица не убоялся, а здесь в штаны наложить – это не про меня. К дамам дорожку завсегда найду, да и выправка солдатская осталась. Значит, приосанился, плечи расправил, приобнял одной рукой. А приобнять было что – фигура пышная. Как я люблю. Вот так и ворковали мы под шампанское да под винные ягоды, фланировали под раскидистыми деревьями. Пару раз пошлые шуточки отвесил. Забавы ради. Её забавляло, а всё ж думал, язык свой без костей поменьше распускать. Дама видная, по речи слышно. Как бы не опростоволоситься.

– И что же дальше? – Мужчина в кресле снова пригубил вино.

– А что дальше? Мужик-то я ничего. Это… – Усач в кафтане оглянулся по сторонам: не подслушивает ли кто. В глазах его угадывалось некое торжество и самодовольство. – Между нами только… В общем того, повертел я её, как курочку на вертеле: в темноте, среди шёпотов да вздохов страстных.

– Ох и жук, однако.

– Ага, жук… Позже, как узнал, кто это – струхнул не на шутку.

– Неужто сама императрица нового фаворита нашла?

– Помилуйте. Нет, конечно, иначе протирал бы я сейчас задом лавки шлиссельбургских камер. Но особа из знати оказалась. Муж её по важному заданию надолго отъехал, вот и скучно ей стало. Затеяла, значит, маскараду эту.

– А звать как?

– Эээ, мил человек, так я и поведал. Да только несколько камешков занятных от неё за молчание перепало. Я что: солдат, тайну хранить умею. Это ж, куча моих пенсионных жалований разом выходит. Такой вот момент – ценный. Во всех смыслах. Разбогател слегка. Теперь думаю, каким товаром для лавки торговой обзавестись. А что? Дают – бери, бьют – беги. Да только терзают меня воспоминания грешные, как подумаю о тех чудесных ароматах, свежести фонтанов и дивных скульптурах в тенистом саду.

– Фонтаны, скульптуры в саду… Должно быть, очень красиво…

Послышался звук шагов, и в комнату вошёл кучер. – Барин, извольте отправляться.

Человек в дорожном сюртуке резко вскочил: – Ну, наконец-то. Анисим, захвати-ка ты бутылочку здешнего красного вина. Выпью по дороге, подумаю.

– Что ж, мне пора, – сказал он, обращаясь к собеседнику. – Благодарствую за интересную историю. Сама встреча, как вы сказали, – весьма ценный момент. А путевую грамоту заберите – у меня государственный пропуск имеется, со штемпелем почтмейстера и печатью вице-канцлера.

Человек с орлиным лицом поправил манжеты сюртука, водрузил цилиндр на голову и поспешно удалился.

Кучер Анисим расплатился за вино и, пересчитывая на ходу монеты, направился к выходу.

– Послушайте, голубчик, а кто таков ваш хозяин? – Поинтересовался полный, вглядываясь в кучера захмелевшими глазами.

– Так, Его Сиятельство Андрей Евстафьевич, князь N-ский. После государственных поручений домой спешит: к жене, вкусному ужину и к скульптурам своим любимым. Пять дней в пути. Злой, как собака. Всех коней чуть не загнал… Что с вами, милейший? Вам плохо?

Лицо полного человека приобрело бледный вид цвета почтовой бумаги.

– Воды… Воды принеси… Будь человеком.

Страшилка

Мария Гуркина

г. Тверь

Влево-вправо… влево-вправо, поднять, сполоснуть, отжать и по-новой. Противный скрип колёсиков тачки с ведрами. Монотонность работы усыпляет. Оно и понятно, сплю всего четыре часа. Ну, ничего, ещё два этажа и можно пойти, пить кофе. И снова на работу.

Первое время очень боялась убирать пустые гулкие тёмные коридоры в школе. Директор сразу предупредил, что основной свет нельзя включать, только небольшие светильники. На всём экономил, жмот. Мне всюду слышались шаги, странные звуки, голоса, иногда двери кабинетов сами открывались, поначалу я пугалась, но потом привыкла и перестала обращать на это внимание.