Звезды любви - [34]

— В таком случае не будете ли вы любезны дать распоряжения, как я должна быть одета для мероприятия, которое вы запланировали?

— Мероприятие, которое я запланировал?.. — Он бросил на нее насмешливый взгляд.

Кейт моргнула и почувствовала дрожь в предчувствии неизбежного. Деваться было некуда, она сама во всем виновата. Но не может ведь он совратить ее среди изысканной обстановки его галереи или в ресторане! Она промолчала, а он продолжал:

— Наденьте, пожалуйста, тот шелковый костюм, в котором вы были у Хендерсонов. Принесите его с собой. И потом переоденетесь у меня в галерее.

— Но я могла бы просто заехать домой…

— Но вы будете трудиться в режиме работы галереи, Кейт. А завтра галерея работает с двенадцати дня до половины седьмого вечера. И как только мы закончим, можно будет сразу поехать пообедать.

— Хорошо, — немного раздраженно ответила Кейт. — Конечно, мы выполним все, что вы прикажете…

— Благодарю вас, Кейт. Итак, завтра в двенадцать жду вас! — Он склонил голову в шутливом поклоне и вышел.

Кейт пришло в голову, что она до сих пор не извинилась перед ним за тот ужасный вечер, и она смиренно вздохнула. Хорошо, она выполнит завтра условия пари. Чем больше она ненавидела саму эту идею, тем больше она понимала, что непременно должна пойти на это ради уважения к самой себе. Обидно, но с момента своей встречи с Робертом она как будто постепенно идет ко дну. Она начала врать, изворачиваться, заставлять злиться на нее окружающих и доводить себя до глупейших вспышек гнева. За свои двадцать два года жизни она не совершила стольких глупостей, сколько за последние несколько месяцев. Ах, если бы она не заключила этого идиотского пари!..

На следующее утро, когда она уже собиралась отправиться в Галерею Бомона, она сожалела об этом шаге еще больше. Она размышляла о злой иронии судьбы, которая неожиданно послала ей покупателя на картину Филиппа Баррета. Увы, слишком поздно! Нет, конечно, здорово, что покупатель нашелся. Она представила себе, как будет рад старина Баррет, что его картину купили.

— Ах, если бы она пришла к нам вчера! — сказала Кейт Луизе, которая подвозила ее к Галерее Бомона, чтобы потом весь день иметь машину в своем распоряжении. Ведь можно было предположить, что после вечернего обеда Роберт отвезет Кейт домой.

Луиза усмехнулась.

— Просто чудо, что на картину нашелся покупатель. Еще вчера я бы не смогла поверить этому!

— Странно, что миссис Прайс не изъявила желание купить что-нибудь такое, что подходило бы к ее занавескам, — почти рассмеялась Кейт.

Когда они подъехали к владениям Роберта, Луиза неожиданно охрипшим голосом произнесла:

— Да, Кейт, сегодня вечером, когда ты при-приедешь домой… — она заикалась, и Кейт удивленно посмотрела на нее. — Я… я еду сегодня к Максу и…

Кейт все поняла.

— И, возможно, останешься на ночь?

Луиза ужасно покраснела и… кивнула. Машина свернула на ухоженную боковую дорожку, ведущую к владению Бомона, которая заканчивалась обсаженной подстриженными кустами площадкой с цветным бетонным покрытием.

— Да, если ты, конечно, не возражаешь…

— Возражаю? Луиза, дорогая, почему я вообще должна возражать? Твое право делать все, что захочешь.

Кейт вышла из машины, открыла заднюю дверь, чтобы забрать свой вечерний туалет, который был аккуратно расстелен на сиденье. Потом она вытащила косметичку, коробку с туфлями и вечернюю сумку.

— Пока, Луиза! Удачного тебе вечера! — Она посмотрела на Луизу, лицо которой было кирпично-красного цвета от какого-то юношеского смущения, и наградила тетушку своей самой очаровательной улыбкой. Вступив на территорию крытого дворика Галереи Бомона, она все еще продолжала улыбаться.

Роберт уже встречал ее, стоя на лестнице, и под его пристальным взглядом почти счастливая улыбка мгновенно сошла с ее лица.

— Мне на какое-то мгновение показалось, что эта ослепительная улыбка была предназначена мне, — произнес он шутливым тоном. Его смуглое загорелое лицо, идеальная фигура, упакованная в элегантные твидовые брюки и кремовую рубашку с открытым воротом, заставили ее сердце биться быстрее обычного. Она немного склонила голову набок.

— Нет, к сожалению, не для вас, мистер Бомон. Возможно, это от волнения: вступая на вашу территорию, я подумала, что мне наконец-то предстоит приобщиться к подлинному высокому искусству.

Он улыбнулся ее сарказму и, взяв у нее из рук пакеты, прошел в дом, пропустив ее вперед. Они вошли в просторный холл, поражавший своей изысканной строгостью и полом, выложенным черно-белой керамической мозаикой. Холл украшала традиционная скульптура на мраморных постаментах. Кейт прошла вслед за ним дальше, в помещение офиса. Он открыл дверь одного из шкафов, и она увидела выдвижные ящики, а в отделении для одежды — несколько его костюмов, висевших на плечиках. Она взяла одну пустую вешалку и повесила свой вечерний туалет рядом с его вещами. Шелковое платье с жакетом как-то очень интимно и по-домашнему смотрелось рядом с его рубашками и пиджаками. Она круто повернулась на каблуках и посмотрела на него. Он подошел к ней и закрыл дверь шкафа.

— Их общий шкаф, — усмехнулся он, нарочито торжественно выговаривая слова.