Звёзды II - [43]

— Вита, садись.

— А почему не Викта? — Виктория улыбнулась. Хотя знаю…

— Нет, не знаешь. На кого же мне опереться, как не на своего первенца, самую старшую среди моих детей? Есть небольшой вопрос, который ты можешь нам помочь разрулить сравнительно безопасно. Присядь рядом. — отец пододвинул ещё одно рабочее кресло.

Виктория села, заинтересованно поглядывая на отца. Разговор намечался долгим.

— Дело в том, дочка, что мне предложили работу в Российском Астрофлоте. И, соответственно, предложили переехать в Россию.

— А город? Россия, папа, большая. И всегда была по размерам больше Украины.

— Город? Московск. Уточнения-развёртка нужны?

— Нет, па. Знаю. Читала недавно. И что нам там светит?

— Все блага цивилизации, дочка. Ты же знаешь, Российский Астрофлот давний партнёр Украинского Астрофлота. Там полный интернационал. И никто мне не предлагает рвать все связи с Украиной. Да я бы на это и не пошёл. Кстати, эта квартира всё равно остаётся за нами.

— Знаю, па, читала Закон… — Виктория обдумывала предложение, сделанное отцу. — И в чём моя роль?

— Как ты скажешь, сможешь помочь?

— Ты предлагаешь мне пойти в первый класс в российской школе?

— И это тоже. Но главное, ты, как старшая, сможешь доступно объяснить всё, что связано с переездом, нашим младшим.

— А когда?

— Ну, через полмесяца, не раньше. Перевод никогда не был быстрым делом.

— И эта квартира остается за нашей семьей? Точно?

— Да, можешь считать, что она фактически родительская. Ты же здесь родилась, в Киеве. Здесь, в этой квартире выросла. Так что она действительно родительская.

— А что в Московске?

— Квартира двухуровневая, двенадцать комнат. На две больше, чем эта. Тем более — дом с очень гибкой планировкой. А главное — школа очень близко. И детский сад там очень хороший. Думаю, твои братья и сестры будут довольны.

— Угу. А если я скажу, что о переезде я догадывалась?

— Восприму это как нормальное явление. Ты же у нас всегда отличалась проницательностью. Так что тут ничего нет особого. А младшие тоже уже догадались, знаю. Увы, на нашей планете в обществе мало что можно скрыть. Больше придётся объяснять мотивы и причины.

— Хорошо, пап. Так, если я правильно поняла, то через две недели…

— И три дня, доча. Вижу, ты уже «легла на боевой курс».

— Немного есть. Значит, через две недели и три дня мы все сможем сказать, что теперь живём в России. Но и Украина тоже наша. Хорошо. Я пойду, пап, поразмыслю.

— Ладно. — отец вернулся к прерванной работе, а Виктория тихо прикрыла дверь кабинета.

Так и случилось. Виктория популярно пояснила каждой из своих младших сестёр и всем своим братьям, что они теперь смогут жить в двух странах и спокойно восприняла разную реакцию на сообщённую новость. Тем не менее, маховик закрутился и через две недели семья Беловых уже поднималась по пологому пандусу Центрального железнодорожного вокзала Киева ко второму пути для поездов дальнего следования.

Синий состав со стрелами и знаками Российских железных дорог уже принимал пассажиров — по традиции международные поезда осуществляли посадку пассажиров в течение получаса до времени отбытия. Виктория как самая старшая протянула проводнице бланки билетов, та, просмотрев их, утвердительно кивнула и отец помог Виктории войти в вагон. Разместились в двух купе, погрузили сумки и рюкзаки в багажный отсек вагона.

Виктория, поглядывая на игравших младших, устроилась за откидным столиком и раскрыла ноутбук. Взглянув на часы, она отметила, что до отхода ещё двадцать минут. Отметив, что родители уже вошли в своё купе, Виктория вызвала на экран информацию, которую собрала по Всемирной сети информации по Московску и области. Надо было уточнить немало моментов — Виктория не желала «вскочити в халепу» и потому, при любой мыслимой возможности сначала собирала всю возможную информацию, обрабатывала её и только потом действовала.

— Пап, ты чего? Решил меня в науку двинуть? — Виктория оторвалась от сиявшего радугой дисплея ноутбука и посмотрела на вошедшего в просторное купе отца. — Школа-то — с научным профилем подготовки.

— Есть возражения, Викта?

— В общем нет, но — несколько неожиданно. Ты полагаешь, я это потяну?

— Потянешь. В детском саду за тобой уже закрепилось прозвище «всезнайка».

— Хорошо, что не «зубрила».

— Ну, доча. — отец присел рядом на мягкую полку. — Во-первых, зубрить — не значит понимать. А ты стремишься всегда понять. А понимание часто является синонимом знания. И его основой.

— Понять, значит принять?

— И это тоже доча. — отец подсадил к себе на колени младших сестер и стал рассматривать их рисунки. — Так что ты действительно вполне тянешь на «всезнайку» и ни в коем случае на «зубрилу». Ты просто впечатываешь в свою память всю нужную информацию на максимуме деталей, доча. Я даже не всегда понимаю, как ты можешь укладывать в себя такие объёмы.

— Ну, пап. Это всего лишь работа подсознания.

— Ага. Ну, что, поднимемся на второй этаж?

— В полном составе, папа. В полном составе.

— Тогда собирай младших, а я — за мамой.

— Хорошо.

До отхода оставалось ещё несколько минут и Беловы все вместе поднялись по пандусу на второй этаж, где была устроена туристская обзорная площадка с огромными окнами. Людей здесь было немного. Виктория уцепилась за поручень, пересчитала взглядом младших, встретилась взглядом с отцом и матерью и стала смотреть за окно. Поезд плавно, почти незаметно тронулся с места, но скорость набирать не спешил.