– Идем на Иден-Прайм;
Успокаивающий гул ядра коснулся слуха стоявшего у иллюминатора в обзорном салоне капитана Шепарда. Фрегат "Нормандия", на который ему несколько дней назад приказали явиться не терпящим возражений тоном штабисты Альянса, рассекал черноту космоса.
Шепард уже несколько минут пытался понять, почему ему не нравится буквально все происходящее вокруг. Эти передвигавшиеся как сомнамбулы, обменивавшиеся какими-то допотопными ридерами люди, обряженные в одинаковую форму и пытавшиеся поддерживать субординацию. Эти разговоры по слабо защищенному каналу между послом человечества на Цитадели Ундиной и капитаном фрегата Андерсоном. Эти попытки, отчаянные попытки выдать желаемое за действительное. Эта обреченность перед лицом неизвестного будущего, которое рисовалось хоть каким ни будь, но длительным. Капитан десантного экипажа…
Да тут военной полиции двенадцать лбов. Двенадцать. Лбов. У него, капитана, только двое относительно вменяемых – капрал Дженкинс и лейтенант Аленко. Все. Больше никого не дали, забив все свободные места полисменами. Все. Полисменами. Которым неведомо что пришлось охранять в дальнем полете. Два лба у радиорубки, по одному – у каждого из двух входов на лестницу, лбы в количестве двух у главного шлюза. Двоих додумались поставить у главной батареи, двоих сунули к медотсеку. Что там в медотсеке охранять?! Военному полисмену?! Двум военным полисменам в чине сержантов, что на два. На два уровня выше чем в обычной армии звания бывают?! Которые только по лычкам – сержанты, а перед ними первые лейтенанты не дыша по стойке смирно становятся. Двух лбов военной полиции поставили у каюты капитана. Первого после Бога на этом отдельно взятом фрегате ВКС Альянса Систем.
А ему, командиру десантного экипажа дали биотика, у которого от постоянных мигреней исправно работала только одна программа – "Служу Альянсу, Сэр!" и недоучку – капрала Дженкинса, у которого еще подростковый максимализм не выветрился и, как теперь казалось Шепарду, совершенно не хотел выветриваться.
Оба кадра… Относились к той категории обитателей военных баз Альянса, от которых даже командир отделения бегал быстрее, чем ежемесячный кросс на шестьдесят километров с полной выкладкой с приказом уцелеть при угрозе орбитального удара. Никому не хотелось принимать на себя ответственность за Эль-Второго мигренщика, который запросто слетал с катушек и светился ярче и страшнее лампы оперативной дезинфекции и тем более – за мальчишку, сквозь альянсовскую капральскую форму которого явно просвечивали короткие штанишки на лямках. Даже без рубашонки в легкомысленную клеточку. С короткими рукавами.
Шепард медленно, как прибывающая вода в половодье, зверел. Ему, выпускнику спецакадемии, вырвавшему с боем высший по значению знак Эн-Семерки, приказали принять… командование десантным экипажем корабля, который военным кораблем не мог быть по определению. Перед мысленным взором Шепарда скользили чертежи "Нормандии". Такой подлянки от турианцев… Он не мог ожидать в принципе. За столь успешно проведенную операцию по оболваниванию… Другого слова он не мог сейчас себе даже позволить… По оболваниванию имевших власть и влияние альянсовцев… Каждый из Управления психологической войны Турианской Иерархии был достоин Звезды Земли. Не меньше. На меньшее не стоило даже размениваться.
Фрегат, на котором была установлена система маскировки, становящаяся никчемной, если противник имел на борту своего корабля оптические приборы наблюдения и сканеры. И вредной, если кто-нибудь из оппонентов фрегата имел иллюминаторы на бортах своих кораблей. Так спеленать сухими наждачными строчками выдавленного в многомесячных утрясках Договора… космические вооруженные силы человеческой расы. Недофрегат, недоэсминец, недодредноут, недолинкор, недомонитор. Подарочки развитых рас внезапно "проклюнувшему" голубоватый туман активной зоны запретного ретранслятора соседу.
Шепард чувствовал, как вокруг него, стоявшего у обзорного иллюминатора, сгущается, становится с каждой секундой все более вязким воздух. Где-то на дальних окраинах сознания истошный голос вопил, что это совсем не по-человечески. Что такое состояние, такое поведение – не для человека, не для офицера, не для эн-семерки. Где-то на дальних окраинах.
Шепард не обращал внимания на эти вопли. Куда идет фрегат? Иден-Прайм? Зачем? Проверить систему псевдо-невидимости? Чего её проверять в такой дали? Выведи фрегат к Луне и проверяй – сколько хочешь. Все будут видеть фрегат, отчаянно желавший стать невидимым. И никто даже не искривит губы в усмешке. А потому, что так надо. А кому надо – знать не надо. Живи, существуй, сопи в две дырки и не рыпайся. Взгляд Шепарда скользил по сверкающим россыпям звезд за толстым стеклом обзорного иллюминатора.
